Ищите девочку (Макеев) - страница 2

Наблюдатель протянул руку к занавеске, чтобы закрыть окно, но что-то остановило его. Словно чувствовал… Машина. И действительно, вскоре вернулся шофер. Отворил в стороне от калитки длинную створку, сливающуюся с оградой, сел в машину. Действовал по-хозяйски. Натужно пыхтя, иномарка вползла на участок и подалась в объезд вспаханных грядок к сараюшкам. Первая часть шоу, судя по всему, подходила к концу. Наблюдатель, поколебавшись, задвинул занавеску. Хватит.

Упругий дождь забарабанил по крыше. Тяжелые свинцовые тучи заволокли просвет, сплотили ряды, началось очередное светопреставление…


Днем ранее. 21.50

– Если в кране нет воды… – задумчиво проговорил Максимов, выслушав утробное урчание открытого крана.

– Значит, жива еще российская интеллигенция, – хихикнула Екатерина из соседней комнаты.

– Ничего подобного, – возразил из кладовки Вернер. – Скончалась российская интеллигенция, мир ее праху. В Москве воздвигли памятник рукотворный – напротив фонда Сахарова – конь с крылышками. Сам видел. Так и назвали – памятник российской интеллигенции.

– А при жизни не могли? – удивилась Екатерина.

– А при жизни не могли, Катюша. При жизни у нас только первому лицу памятники ставят.

– А ты вообще где? – осторожно осведомился Максимов.

В полумраке кладовой что-то рухнуло с полки – покатилось с бронзовым дребезжанием. Жгучий шипящий глагол сопроводил неловкость.

– В романтический поход отправился, – тихо засмеялась Екатерина.

– У старушки тут чего только не пылится, – завистливо прошептал из глубин времен Вернер. – Какие-то киммерийские сосуды, скифские росписи золотом по бронзе…

– Муженек-то при жизни ректором исторического трудился…

– Да и сама в археологии работала, – вспомнил Максимов. – Дочь рассказывала – всю страну объездила еще при Советах, два десятка исследовательских работ – по раскопкам Херсонеса, по шумерам… Одна из первых привела убедительные доказательства, что сражение на Куликовом поле происходило в действительности не под Тулой, а практически в Москве, а побоище на Чудском озере – вообще какая-то веселая залипуха, не имеющая ни одного материального подтверждения. Говорят, в психушку за такой «авангард» чуть не загремела…

Пыль забилась в нос. Максимов зарылся ноздрями в рукав и сдержанно чихнул. На втором уровне необъятной квартиры было пыльно, жутковато и не было воды в кране. Очевидно, этой частью жилища давно не пользовались. А, в общем-то, логично. Надо сказать, что подобных жилых апартаментов в типовых городских домах Максимов никогда не видел. Дом возводился очень давно – в те угрюмые времена, когда активно электрифицировали колючую проволоку, прибавляя ее к советской власти и объявляя все это социализмом. Покойный папа нынешней клиентки, очевидно, был при жизни персоной значительной. Да и дедушка – не из последних крестьян. Родословной Ольги Немышевой Максимов не интересовался. Квартиры в этом сталинском доме сами по себе были огромные – так ведь кому-то из семьи удалось еще присовокупить к апартаментам точно такие же этажом выше! – связав их двумя лестницами и механическим подъемником для доставки продуктов питания из кухни в обеденный зал! Для семьи из пяти человек! Получалась замкнутая «экосистема» – набитая тем, что в нынешние времена принято называть понтами. К двадцать первому веку, впрочем, от былого великолепия осталось немного. Клиентка жила небогато, на верхний уровень почти не ходила. Трудилась в рекламном агентстве, спуская половину зарплаты на оплату жилья и коммунальных услуг. И хотя для своих нужд использовала лишь три нижние комнаты, продавать квартиру не спешила.