— А слуги и рабыни? — в изумлении спросил Ван-Лун. — А привратник?
— Ах, эти? — отвечала она равнодушно. — Они давно сбежали. Все ушли, кого только могли унести ноги, потому что к середине зимы не стало ни еды, ни денег. Правда, — ее голос упал до ропота, — среди бандитов было много наших слуг. Я сама видела этого пса — привратника: он показывал дорогу, и хотя он отворачивался в присутствии старого господина, я все же узнала его по трем волоскам на бородавке. Кроме него были и другие, потому что только свои могли знать, где спрятаны драгоценности и где в тайниках хранятся вещи, не предназначенные для продажи. Думается мне, что здесь замешан и сам управляющий, хотя, конечно, он и не мог явно участвовать в этом деле, так как он дальний родственник хозяевам.
Женщина замолчала, и во дворе стояла тягостная тишина, какой может быть тишина только после того, как уйдет жизнь. Потом женщина сказала:
— Но все это случилось не вдруг… В течение всей жизни старого господина и его отца дом Хуанов падал и падал. Подконец господа перестали сами управлять хозяйством и землей, брали деньги, которые им давал управляющий, и тратили их, не жалея, словно воду. И у них порвалась связь с землей, и — участок за участком — земля начала уходить у них из рук.
— Где же молодые господа? — спросил Ван-Лун, все еще оглядываясь по сторонам и не веря тому, что слышит.
— Разъехались — кто куда, — ответила женщина равнодушно. — Хорошо еще, что двух дочерей успели выдать замуж прежде, чем стряслось это несчастье. Старший из молодых господ, услышав о том, что случилось с отцом и матерью, прислал гонца за старым господином, своим отцом, но я уговорила старика не ездить. Я сказала: «Кто же останется в доме? Мне не подобает оставаться одной, ведь я только женщина».
Говоря это, она с добродетельным видом поджала тонкие красные губы и опустила наглые глаза и снова сказала, помолчав немного:
— Кроме того, все эти годы я была верной рабыней моего господина, и у меня нет другого дома.
Тогда Ван-Лун посмотрел на нее пристально и быстро отвернулся. Он начал понимать, в чем дело: женщина держалась за умирающего старика, так как надеялась получить от него что-нибудь перед его смертью. Он сказал с презрением:
— Ведь ты только рабыня. Как же я стану заключать с тобой сделку?
Она закричала на него:
— Он сделает все, что я ему скажу!
Ван-Лун долго обдумывал этот ответ. Что же, у них осталась земля. Другие могут купить ее с помощью этой женщины, если не купит он.
— Сколько осталось земли? — спросил он неохотно.
И она сейчас же поняла, какая у него цель.