— Прослушка в доме этого…этой…короче, у Эльвиры дома, — предложила Люда. — Или как это называется? «Апартаменты»? Тьфу. В общем, вы поняли.
— Чтобы поставить прослушку, в дом надо еще попасть, — произнес Корсак, разминая пальцами подбородок, как всегда в минуты задумчивости. — И, желательно, без хозяйки.
— Есть одна мысль, — щелкнул пальцами Дымов. — Сделать можно просто и изящно. Людмила Васильевна, вы умеете закатывать скандалы?
— Надо будет — сумею, — засмеялась Люда. — А что за мысль-то?
— Идея проста, как всё гениальное, — начал Игорь. — Сначала…
— Сергей Александрович! — донесся из приемной голос Марины. — Вас к телефону! Мухин!
— Погоди минутку, Игорь, — попросил Корсак, вышел в приемную и вернулся уже с телефонной трубкой в руках.
— Да, Роман Евгеньевич, здравствуйте… Ну, не зайдете и ладно, не каждый же день, действительно… Успехи? Бьемся. Сегодня вот путем практически рейдерского захвата получили доступ к личным данным нашего таинственного Сорокина… Ну, интересное есть, не скрою. Встречается наш чиновник на досуге с проституткой-транссексуалом по имени Эльвира, или Эдуард, как он…она…тьфу, в общем, оно записано у него в телефоне под именем «Эдуард». Такие вот пироги… О, это здорово, спасибо за доверие. До связи, увидимся.
Корсак положил трубку.
— Что вот это было — «здорово, спасибо за доверие»? — спросила Людмила. — Что за доверие?
- Нам целиком выплатили сумму в тридцать тысяч баксов, граждане, — довольно ухмыльнулся Корсак. — За примерные труды и боевые подвиги. Воскликнем по этому поводу троекратное «ура» и вернемся к текущим заботам. Что там у тебя за идея, Игорь?
***
Субботнее утро у бизнесмена Завгороднего выдалось уже не таким безоблачным, как вчера и позавчера.
Во-первых, Оля со спиногрызами никуда не поехали. Младший совсем расхворался (как подозревал Завгородний, просто от нежелания навещать бабушку). Рассчитывавщий все выходные провести у Аллы Михаил медленно сатанел, занимаясь то уборкой, то готовкой, то читая Петьке вслух.
Во-вторых, французы так и не позвонили. Доселе предельно обязательный Николя с переводчиком, обещавший набрать его в одиннадцать утра, как сквозь землю провалился. Завгородний даже в ванную ходил с телефоном, чтобы не пропустить звонок, но ни к двенадцати, ни к часу, ни даже к двум часам никто не позвонил.
Алла, которой он пообещал приехать прямо с утра, явно расстроилась и обиделась. В три Завгородний плюнул и сорвался к ней, наплетя Оле, что французы наконец-то прорезались, и он едет улаживать дела.
Хоть какая-то разрядка. А этот Николя, видимо, просто не сообразил, что двадцать шестое приходится на субботу, и всё решится в понедельник. Наверное, так. В этой мысли было облегчение его тревоги, и Михаил с радостью за нее ухватился.