В конце концов, она просто разревелась.
Мила уже подумала, что это всё, что теперь он уж точно её разлюбит, но всё оказалось как раз наоборот. Сергей подошел к ней, стал утешать и говорить такое, от чего её сердце забилось совсем-совсем часто. Они помирились и даже поцеловались несколько раз. Это было прекрасно...
При этих сладостных воспоминаниях, Милины слёзы наконец-то высохли. Она перестала реветь и стала думать о тех словах, что Сергей сказал ей, когда они только-только вошли в комнату.
Сейчас Миле тоже начало казаться, что бабушка ей и правда чего-то недоговаривает. Если подумать, то она слишком уж резко поменяла своё мнение насчёт него. Буквально за один день.
«Похоже, что я слишком уж погрузилась в собственные переживания», — подумала Мила. — «Надо понять, с чем это связано, ведь бабушка ничего не делает просто так!»
С этой мыслью она и отправилась в малую приёмную.
Бабушка, как обычно сидела на диване и разговаривала со своей подругой Елизаветой Михайловой. При виде Милы обе они замолчали.
— Бабушка! — воскликнула Мила. — Он всё-таки уехал! Он бросил меня, и уехал в Таллин! Что мне теперь делать?
— Как что? Отправляться за ним, конечно! — воскликнула Елизавета Григорьевна вместо бабушки. — Или ты его потеряешь навсегда!
— Да! Именно так! Лизанька совершенно права! — поддержала её бабушка. — Зинаида, подготовь бумаги о переводе принцессы Миланы в Таллинскую Академию! — бросила она фрейлине.
Фрейлина кивнула и быстро вышла из приёмной.
— И ты не должна ехать одна, — продолжила бабушка. — Тебе нужны свита и охрана. Я скажу, чтобы тебе подобрали подходящих людей.
— А можно со мной поедет Анастасия Михайлова? — спросила Мила. — Она моя подруга и сестра Сергея. Она будет мне хорошей помощницей.
— Миланька, ты просто чудо! — тут же откликнулась бабушка. — Это отличная идея! Я поговорю с её отцом, чтобы не было проблем.
В конце-концов все нужные распоряжения были отданы и согласие графа Румянцева было получено. Мила поговорила с Настей и та согласилась почти сразу. Когда бабушка хотела её уже отпустить, Мила вспомнила, что забыла спросить у неё кое-что важное.
— Бабушка, — сказала она спокойно. — Мне кажется, что ты мне чего-то недоговариваешь про Сергея. Почему вдруг, ты так захотела чтобы он стал моим мужем?
Императрица посмотрела на неё, потом бросила быстрый взгляд на Елизавету Григорьевну, потом покрутила в руке чашку и, наконец, поставив её на столик, ответила:
— Я ведь говорила тебе, милая, что просто не могу смотреть как ты мучаешься из-за него.
Вид у неё при этом был какой-то слегка виноватый.