Кризис совести (Френц) - страница 240
Это также мне напомнило кошмарную ситуацию, которую я пережил полтора года назад, и тогдашнее поведение Председательского комитета Руководящей корпорации.
Прошло приблизительно семь недель с тех пор, как я впервые написал в Руководящую корпорацию с просьбой пояснить материал «Сторожевой башни» за 15 сентября 1981 года, рассказав, почему это было так важно для меня. Теперь я написал им еще два письма с просьбой дать какое–либо разъяснение. Они не сочли нужным ни ответить на мои письма, ни даже подтвердить, что получили их. Является ли невероятным то, что руководство мировой организации с миллионами членов, заявляющее о своей выдающейся приверженности христианским принципам, могло повести себя подобным образом? Нет, если вам известны настроения, преобладающие среди этого руководства. Я лично был свидетелем того, как письма игнорировались подобным же образом, когда Руководящая корпорация считала, что отвечать на них будет не в ее интересах. В моем случае они явно думали именно так.
С самого начала у меня не было сомнений по поводу конечной цели всего происходящего. Мне очень не нравилось общее ведение дела; я могу называть его только ограниченным подходом, очевидной решимостью найти хоть что–то (неважно, насколько тривиальное или мелочное), что могло бы послужить основой враждебных действий против меня. Итак, я написал свое последнее письмо, датированное 23 декабря 1981 года, отослав копии в Руководящую корпорацию и в Ист–Гадсденский совет старейшин.
Настоящим письмом я отменяю свою апелляцию в связи с вашим решением о лишении меня общения. Причины, по которым я это делаю, заключаются в следующем.
На основании свидетельства о том, что я однажды пообедал с Питером Грегерсоном после выхода «Сторожевой башни» за 15 сентября 1981 года, первоначальная судебная комиссия постановила лишить меня общения. Поскольку 40 лет служения могут быть сброшены со счетов на такой малозначительной основе, мне становится ясно, что никто по–настоящему не желает принять во внимание мои убеждения, подробно описанные в письме от 8 декабря, или показать мне на основании Писания, в чем я ошибаюсь.
К тому же, выбор членов апелляционной комиссии, сделанный окружным надзирателем, не дает реального основания надеяться на справедливое рассмотрение моего дела. Назначены были, как указано в моем письме от 20 декабря 1981 года, три человека, связанных личными чувствами и вряд ли способных рассмотреть мое дело объективно. Сделанный выбор представляется мне неоправданным и. как я считаю, является пародией на справедливость.