Не было бы счастья — да несчастье, то есть жалоба вдовы Каромоевой, помогло. Валерия Кирилловна запомнила молодую докторшу, которая не растерялась под градом вопросов, а попыталась грамотно оправдаться, и это, надо признать, у нее получилось. Годом позже в отделении интервенционной аритмологии летом сложилась серьезная ситуация. Заведующая отделением улеглась на долгое лечение, одна из докторов внезапно (это всегда случается внезапно) ушла в декретный отпуск, другая столь же внезапно уволилась, а у доктора Капанадзе в Батуми скончался родной дядя, старший брат матери, и отсутствовать на его похоронах было невозможно. Валерия Кирилловна вызвала Лазуткину и предложила ей поисполнять до приезда Капанадзе обязанности заведующей отделением. Лазуткина ужаснулась — ей пообещали помощника, клинического ординатора. А еще коварная обольстительница Валерия Кирилловна проникновенно и многозначительно сказала: «Это такой удачный шанс проявить себя, Ирина Николаевна…» Рубикон был перейден в одно мгновение — Ирина Николаевна согласилась, с трудом представляя себе, как на пару с клиническим ординатором, пусть и очень толковым, она будет тянуть такое сложное отделение.
Ничего — справилась. К возвращению Капанадзе освоилась настолько, что сдала ему не исполнение обязанностей, а часть палат. Когда месяц закончился, Ирина Николаевна принесла директорской секретарше Анне Сергеевне (сам Всеволод Ревмирович сбором дани себя никогда не утруждал) конверт с деньгами, несмотря на то что о необходимости соблюдения этого обычая ее, как начальника временного, никто не предупредил. Столь высокая сознательность и готовность следовать традициям не могли не остаться незамеченными, поэтому в день икс, когда старая заведующая окончательно сложила свои полномочия, Всеволод Ревмирович назначил вместо нее Ирину Николаевну, а на осторожное удивление кое-кого из подчиненных, смущенных молодостью новой заведующей, отвечал словами когда-то популярной, а ныне совершенно забытой песни: «Молодым везде у нас дорога».
Для полного профессионального комфорта Ирине Николаевне надо было постепенно заменить врачей своего отделения на более молодых, для которых она была бы не просто заведующей, а наставницей и непререкаемым авторитетом. Только тогда можно быть спокойной, как выражался отец, «за свой тыл». А пока до спокойствия далеко — тихоня Микешин из тех омутов, в которых водятся черти, никогда не поймешь, что у него на уме, Капанадзе спит и видит себя заведующим, сам не раз признавался, правда, с непременной оговоркой «уйти бы на заведование в какой-нибудь новый филиал», но знаем мы эти оговорки, а подколодная гадюка Довжик, хоть и не имеет никаких шансов на повышение, может сделать гадость чисто из зависти и вредности.