Как известно, в СССР владение частной собственностью было запрещено законом. То есть люди, управлявшие СССР, обладали значительной, практически абсолютной, властью, распоряжались богатствами нашей страны, но сами этими богатствами не владели. Разумеется, уровень жизни властной элиты был выше, чем у остального народа, но значительно ниже, чем у аналогичных зарубежных управленцев. Конечно, члены партийной элиты пользовались государственными дачами, самолетами, автомобилями и так далее, но лишь до тех пор, пока занимали высокие посты. Лишился поста и потерял право распоряжаться собственностью. Если собственность можно передать по наследству, то пост нельзя. Сын Сталина не стал генеральным секретарем. То же самое относится и к детям всех остальных высших советских руководителей.
На что мог рассчитывать даже крупный партийный чин после выхода в отставку? На завод? Нет. На золотые прииски? Нет. На нефтяные скважины? Опять, нет. Классический советский триумвират: добротная квартира, машина и дача — это, если вдуматься, мизер, и по сравнению с тем, что имеет элита нищих банановых республик, и по сравнению с тем, чем владеет элита развитых государств. Что и говорить, сегодняшний «бизнесмен» средней руки также даст фору любому партийному руководителю республиканского ранга, а уж олигарх запросто обгонит и самого генерального секретаря. То есть имеет место факт несоответствия между властью и собственностью. Советская элита это прекрасно понимала, и такое положение вещей её не устраивало. Человек слаб, и если через его руки проходят миллионы и, тем более, миллиарды рублей (долларов), то соблазн велик. Довольно скоро часть управленцев стала тяготиться теми ограничениям, которые накладывал советский строй. Но процесс перерождения элиты был сильно подморожен тем, что СССР развивался во враждебном окружении. В тридцатые годы положение было настолько критическим, что необходимость тотальной мобилизации-индустриализации понимали почти все. А потенциальные предатели хорошо знали, что лишь независимость и безопасность страны является залогом их существования. В случае победы Германии над СССР, во-первых, собственностью завладеют немцы, а во-вторых, всех коммунистов поставят к стенке. Поэтому, хочешь — не хочешь, а приходилось тянуть лямку и откладывать реализацию своих планов на будущее. Хотя по некоторым косвенным данным можно судить, что кое-кто из особо нетерпеливых ждать всё равно не захотел. Вот их то и поставили к стенке, но уже не немцы. Однако, повторюсь, абсолютное большинство представителей элиты на «перестройку» в тридцатые годы не решилось. Кроме того, значительная часть элиты все-таки была сравнительно аскетичной, поскольку вышла из низов, многие мечтали о мировой революции и о построении коммунизма рассуждали всерьез. То есть это была «молодая элита», не обросшая жирком, ещё не растратившая мессианский запал. Таким образом, противоречие между властью и собственностью не стало фатальным в сталинский период СССР.