Зе ду Арагвайя верил, что найдет хозяина.
— Эта земля и наша река знают, что он мне как брат, — твердил он жене, — вот увидишь, я найду его, река с ним дурного не сделает.
И теперь он пропадал днями и ночами, ища Бруну Медзенгу.
Между тем работникам было задержано жалование, и, недовольные, они стали приходить к жене управляющего. Донана только руками разводила.
— Продай хоть немного бычков, — уговаривала она мужа, — не голодать же людям.
— А распоряжение продавать их кто мне отдаст? — интересовался усталый Зе.
Он уже всю округу исходил и на лошади изъездил, но все без толку. И потихоньку стал впадать в отчаяние.
— Знаешь, а ведь нам придется оставить насиженное место, — сказал он как-то жене. — Вряд ли мы с тобой уживемся с кем-нибудь из наследников.
— Я сама об этом думала, — покорно кивнула Донана, — и тоже так решила.
И они грустно посмотрели друг на друга. Даже у них оставалось все меньше и меньше надежды отыскать пропавших в сельве.
В семье Медзенга верил в то, что Бруну жив, один только Маркус. Рафаэла, глядя, как он изводится, от души жалела его.
Приехав, она рассказала свою историю, рассказала всем за обеденным столом, так что выслушали ее и Лейя, и Лия.
Лия потом спросила брата:
— Ты веришь, что она внучка Бруну Бердинацци?
— Когда я смотрю в ее глаза, то верю абсолютно всему, — со смехом ответил Маркус.
— А мне кажется, что она продолжает надеяться, что ей что-то перепадет от Жеремиаса, — задумчиво сказала Лия.
«Хотя, впрочем, кто знает, — продолжала размышлять она. — Ведь прабабушка Мариета просила похоронить ее с письмом из Италии в руках и коробкой из-под мебели, которую прислали за дядю Бруну. Рафаэла сказала, что она постоянно ходила с бабушкой Джемой на могилу Бруну и та там плакала. А пока не нашла могилы, писала письма в Бразилию, думая, что Бруну ее бросил… Жаль, впрочем, что некому подтвердить все это…»
Лейя тоже не слишком доверчиво отнеслась к рассказу Рафаэлы, но по большому счету ей сейчас было не до нее. Речь шла о ее собственном счастье — о наследстве, которое должно было достаться ей. Она могла унаследовать половину того, что принадлежало Бруну, могла стать полноправной хозяйкой!
Повидавшись с Ралфом и получив от него чек, она вновь стала надеяться на счастливую жизнь с ним. А почему бы нет! Да, Ралф любит жить широко, ему нужны деньги, но когда у нее их будет достаточно, то они и заживут счастливо, ведь все ее проблемы — и ее и Ралфа — будут решены!