х людей в их окружение и потерпел в этом совершеннейшую неудачу. Молодая принцесса чрезвычайно недоверчива и ненавидит русских. К своим фрейлинам она относится с нескрываемым презрением и, разумеется, не делает их поверенными своих тайн. Единственный русский, который пользуется ее благорасположением, это граф Разумовский, но, как вы сами понимаете, он вряд ли станет шпионить в нашу пользу за своей любовницей. После отставки господина Панина все мои попытки подступиться к великому князю или внедрить в его окружение своего человека также терпят крах. По степени недоверчивости к людям он еще даст фору своей невесте.
Совершенно случайно мне стало известно, что из Дармштадта должны выехать несколько слуг, которым предстоит скрашивать здесь, в России, тоску великой княгини по родине. Было бы неплохо найти к ним подход. Но я обладаю слишком незначительными сведениями о них. Прошу вас обратиться к вашим агентам в Германии, дав им поручение снабдить меня самыми полными и обширными сведениями об этих людях, об их прошлом, возможно, о каких-то тайнах. Чтобы получить доступ к приватным секретам молодого августейшего семейства, мы должны крепко держать в руках кого-то из близких к ним людей.
Остаюсь преданный вам
де Сен-Жорж де Верак.
* * *
– Натали, – пробормотала она, глядя в зеркало, и скорчила гримасу. – Натали!
Натали – это значит Наталья. Новое имя не нравилось Вильгельмине: оно было слишком слабым, на ее взгляд. Вильгельмина давно заметила, что те женщины, которые носят мужские имена (Валентина, Евгения, Александра… само собой, конечно, Вильгельмина!), нравом гораздо сильнее своих тезок-мужчин и крепче их умом. Конечно, бывают исключения, такие, как Александр Великий или Вильгельм Завоеватель. Но они только подтверждают правило. Как будто мужское имя придает силу носящей его женщине! А имя Наталья было слишком мягким, каким-то расплывчатым… Утешало лишь то, что так звали матушку самого Великого Петра и его сестру. Правда, самостоятельно править им не удалось, однако тогда были совсем другие времена. Надо думать, новой Наталье повезет!
Наталья… Нет, не нравится! Ее передернуло. Наталья Алексеевна… не выговорить! Одна радость – ей это выговаривать не придется, пусть ломают язык другие. Отзываться на это имя ей тоже не придется: ведь обычное к ней обращение со вчерашнего дня – «ваше высочество». Будущему мужу она строго-настрого запретила звать себя иначе, чем Вилли, как звали дома. Свекрови, конечно, никаких условий не поставишь… А то потайное имя, Минна, останется для единственного мужчины, которому его разрешено произносить, для единственного мужчины – Андре…