— Вряд ли, это довольно распространенный цвет, — возразила она.
Алекс прошелся вдоль стены, как бы невзначай проводя по ней рукой. У оправленной в рамку акварели с изображением венецианских каналов он остановился и долго всматривался в нее.
— У Баррингтона замечательный вкус, — проговорил он.
— Ты бывал в Венеции?
— Да, я останавливался на Пьяцца. Оттуда открывается чудесный вид.
Гвен перевела взгляд с картинки на кровать. Акварель висела как раз напротив ложа. Если ею был замаскирован глазок, то через него хорошо просматривалось все, что происходило на постели и возле нее.
Алекс прошел к дальней стене и, остановившись у зеркала, висевшего над туалетным столиком, поправил сюртук, а затем пригладил волосы. Гвен было непривычно смотреть, как он прихорашивается. Это зрелище вызвало у нее улыбку. Да, Алекс избегал надевать на людях очки, но в остальном не придавал особого значения своей наружности.
Возможно, Алекс не носил очки по той же причине, что и Гвен. В них она чувствовала себя уязвимой. Они не давали ей возможности не замечать того, чего она не желала видеть.
А чего не желал видеть Алекс? Кого он игнорировал? Прежде всего, своих близких и все то, что могло изменить его образ жизни.
— Ну что, налюбовался собой? — спросила Гвен.
Алекс повернулся к ней. На его губах играла насмешливая улыбка.
— Да, и не только собой, — многозначительно глядя на нее, ответил он. — Не знаю, будет ли тебе удобно в этой комнате. Ты же любишь более роскошные помещения с богатым декором. Если хочешь, мы снимем номер в отеле.
«Два номера!», — хотела поправить его она.
— Позволь мне получше оглядеться здесь! — сказала Гвен и прошла в будуар.
Алекс последовал за ней. Помещение было тесным, и в нем Гвен очень отчетливо почувствовала его присутствие.
Ее обдало огнем. Всеми фибрами она ощущала близость Алекса. Гвен боялась случайно прикоснуться к нему, опасаясь, что ее страсть вырвется наружу.
Алекс случайно задел ногой край ее платья, и Гвен затрепетала. Она вдруг невольно представила Алекса нагим. И хотя до сих пор ей приходилось видеть лишь его обнаженный торс, Гвен знала, насколько у Алекса мускулистое тело.
Впрочем, после неудач в личной жизни Гвен не хотела в очередной раз идеализировать мужчину. Тем более что этот мужчина отверг ее сегодня ночью. Гвен отказывалась считать его сдержанность добродетелью.
— А теперь давай поговорим, — неожиданно произнес Алекс, и у Гвен перехватило дыхание.
Она подняла на него глаза и увидела, что Алекс смотрит на нее, слегка прищурившись. Судя по всему, его мысли были далеко отсюда. Гвен разочаровало то, что в эту минуту, стоя так близко от нее, он не думает о ней.