С Баррингтоном было покончено. Алекс перевел взгляд на Гвен. Она лежала на столе, лицо было розовым, следов от ран не было видно. Ее ресницы дрогнули.
Алекс облегченно вздохнул и приложил дрожащую руку к щеке Гвен. Он приехал сюда из-за проклятого Джерри, и все это закончилось тем, что пострадала ни в чем не повинная Гвен! Алекс так разозлился на брата, что готов был прострелить ему голову.
— Гвен, — произнес он и не узнал своего хриплого, севшего голоса.
Она открыла глаза и тут же скосила их влево, на Баррингтона.
— Забудь о нем, — промолвил Алекс, усаживая ее. — Смотри на океан.
— Со мной все в порядке, — прошептала Гвен.
— Из окна открывается чудесный вид, — продолжал Алекс и сорвал шнур, на котором крепились шторы.
Гвен кашлянула.
— Алекс, документы…
— По-моему, сейчас полнолуние, — сказал он, связывая шнуром руки Баррингтона за спиной. — На улице светло, это хорошо.
Гвен промолчала, наблюдая, как он связывает ноги Баррингтона в лодыжках. И хотя кровь не пролилась, все происходившее напоминало ей скотобойню. Гвен казалось, будто Алекс сейчас подвесит тело Баррингтона на крюк и начнет разделывать его, спустив кровь по капле через пятку, как того требовали законы приготовления кошерной пищи.
У Алекса снова задрожали руки.
— Ты прав, сегодня полнолуние, — промолвила Гвен. — С тобой все в порядке?
Алекс не сразу ответил.
— Да, все хорошо, — наконец сказал он.
— Тебе не кажется, что сейчас не время для пустых разговоров?
Алекс перевязал веревкой в несколько рядов голову Баррингтона, пустив ее между зубов, а затем соединил на спине все три узла — на ногах, руках и голове — между собой. Баррингтон не смог бы самостоятельно двигаться, даже если бы пришел в себя. Если он попытается вырваться, веревка начнет душить его.
Алекс перетащил Баррингтона за деревянную ширму, чтобы охранники, заглянув в комнату, не сразу обнаружили его.
Закончив дело, Алекс переключил все свое внимание на Гвен. Отупляющая ярость, помогавшая ему сражаться с противником, понемногу утихла, и теперь он снова был способен к более тонким чувствам и переживаниям.
Гвен тем временем окончательно пришла в себя и, поднявшись на ноги, стала лихорадочно засовывать бумаги со стола Баррингтона в свой ридикюль.
— Это карты, — пояснила она, поймав на себе взгляд Алекса, — они могут многое объяснить.
— Я вынесу тебя отсюда на руках, — заявил он.
Гвен дотронулась до щеки, на которую пришелся удар Баррингтона.
— Но я могу сама идти, у меня лишь немного кружится голова.
— Нет, — упрямо сказан Алекс, — я понесу тебя на руках.
— А как же карты?