Гламур, на котором держится телевидение, прямо противоположен грязи в офисах, где готовят «Криминальное время». По пути на работу я съеживаюсь от несущихся в центр Лондона грузовиков, из которых высыпаются крупы, а когда приезжаю, то не задерживаюсь долго на оббитом крыльце, построенном еще в 60-х, — такое чувство, что какое-то дикое животное очень уж приноровилось к городской среде и начало ее есть. Внутри не лучше; края ковра под моим столом заворачиваются вверх, как несвежие сэндвичи, обнажая на полу пятна, похожие на кровь.
Я включаю компьютер и машу рукой Шаине, моей подруге, исследователю, которая сидит напротив. Мы шутим, что наши позорные окрестности отражают то, с чем мы имеем дело каждый день. К моему столу тянется мусорный пакет. Прежде чем я успеваю спросить, что это, Шаина наклоняется вперед и шепчет:
— Надвигается Черная Туча.
Я сажусь и поворачиваюсь так, чтобы видеть Ливви, нашего продюсера. Она кивает кому-то по мобильному телефону и обходит стулья, чтобы подойти к нам. Я еще недостаточно долго работаю в «Криминальном времени», чтобы узнать всех, но Ливви определенно произвела на меня впечатление. Она заканчивает разговор, бросает телефон на мой стол и раздраженно вздыхает.
— Не самый лучший день, как я понимаю?
Ливви фыркает.
— Все кретины и болваны.
Я замечаю, что Шаина сдерживает улыбку. Мы называем Ливви Черной Тучей, потому что она вечная пессимистка и везде видит скрытые напасти.
— Я думала, что количество зрителей увеличилось.
Ливви не улыбается. Она сидит на моем столе и размахивает своими длинными волосами, собранными в хвост.
— Так и есть.
Подобных хороших новостей для Ливви недостаточно — они просто означают, что потом все станет хуже. Она еще больше хмурит брови.
— Но никто не должен задирать нос. — Она указывает на большой черный мусорный пакет. — От зрителей приходит все больше и больше видео. Это просто пример. Вам нужно посмотреть их и найти мегакрутые истории, материал, в котором действительно показаны отвратительные придурки, среди которых мы все живем.
Она многозначительно тычет пальцем куда-то через мой компьютер.
— Без проблем, — отвечаю я.
Ливви делает все возможное, чтобы распространить свое плохое настроение вокруг.
— Не слишком радуйся. Это нудная работа.
Что бы я ни сказала, это не сможет убедить Ливви, что мне моя работа действительно нравится. То, что она считает скучной непрекращающейся сортировкой и отбором, я нахожу восхитительным проникновением в драмы, жизни и беды общества. Потом мы можем показать эти видео по телевизору миллионам людей, помочь поймать типов, которые держат в страхе окружающих, и сделать жизнь лучше — за все это я и люблю свою работу.