Немного постоял, рассматривая помещение, ряды убегающих вглубь однообразных решеток, мелькающий на дальней стене отблеск света и, повернувшись к нему спиной, развязал шнурок на штанах. Не в камере же справлять нужду, а специального помещения для таких дел я что-то не заметил.
Показалось мне или нет что издали донесся приглушенный смешок, когда я с чувством выполненного долга прикрывал за собой решетку?
Утро для нас началось с противного женского визга, истеричного, громкого, бьющего по усталой голове высоко взятой нотой. Я только пару часов как задремал, уверившись, что ночью никто их наших нынешних хозяев не собирается ничего предпринимать, как одной из женщин приспичило потребовать, чтоб её выпустили. Как я понял, хотела она ни много ни мало, всего лишь наверх, на свободу. Что этого пути уже не существует, до неё так и не дошло.
А вот по какой причине девица не стала устраивать истерику с вечера, а оставила это мероприятие на утро, видимо, никогда не додуматься мне. То ли вечером ей так затуманило мозги выпитое за столом вино, что действительность не казалась такой уж страшной, то ли наемница считала, что к утру все это окончится, как глупая шутка и ей объявят, что пора получать награду. И когда этого не произошло, она не придумала ничего лучше, чем завыть от отчаяния.
Возле колонн снова горели лампы, следовательно, наши хозяева сочли, что пора поднимать народ. Камера, где заходилась воем истеричка, находилась почти напротив, немного наискосок, и мне было хорошо видно, как злой и бледный от недосыпа надзиратель ворвался внутрь и начал нещадно хлестать дурочку по щекам. Стражник вмиг разбил ей нос и губы, но девица вопила не переставая, не обращая внимания на хлеставшую из носа кровь. Ничем хорошим это окончиться не могло, у бывшего стражника от бешенства даже губы побелели, но вмешаться я не имел права. Под моей зашитой сейчас находилось трое учеников и их жизни были для королевства намного дороже жизни этой истеричной вертихвостки. Однако и не сжимать от ярости кулаки, до боли впиваясь ногтями в кожу, я тоже не мог. Как не мог и придумать, как могу вывести её из истерики, пока стражник не забил психичку до смерти.
— Да даст она поспать, или нет? — раздраженно спросил рядом голос Тура, и на девицу внезапно обрушилось из ниоткуда не меньше ведра воды.
Судя по дружному взвизгу её сокамерниц — довольно холодной. Девица коротко ахнула и замолчала, обиженно отирая лицо и волосы, а стражник, которому досталось не меньше половины предназначавшегося ей водопада, злобно взревел и ринулся в сторону нашей камеры.