Когда чемодан его был собран, в нем, кроме зубной щетки, штопаных носков и заветного письма, лежал потертый томик о приключениях человека, который задолго до бурных лет построения капитализма в отдельно взятой стране дважды пытался разбогатеть сам.
Промучившись ночь на тюремной твердости вокзальной лавке, сын лейтенанта с рассветом покинул железнодорожный зал и отправился коротать мучительно, как коровья слюна, тянущееся время. Утренний Арбатов смог предложить гостю только десяток открытых круглосуточно магазинов и такое же кафе с французским названием «Сюзанн». Пошарив в карманах, он нашел три бумажки, на две из которых сумел купить чашечку черного растворимого «Пеле» и сосиску, гордо именуемую «хот-дог». Открылись игровые автоматы, но он решил, что уронить на город атомную бомбу или сбить ракетой набитый пассажирами самолет ему не по карману. С трудом дождавшись, когда стрелки уличных часов подобрались к двенадцати, и расспросив встречных, где находится Есаульская улица, он снова очутился около здания бывшего исполкома. Старуха с цветами была на посту.
После некоторого колебания приезжий полез в карман и вытащил последнюю тысячную бумажку.
— На все, — сообщил он веско, но вместо двух ловко выдернул из ведра, где томились цветы, три мальвы, а на робкое возражение хозяйки ответил:
— Я же не сказал сколько! Я сказал — на все.
— Надо же, какой ты ходовой. Чистый демократ.
После чего покупатель, вынув из кармана носовой платок, обернул им стебли и, держа букет перед собой в вытянутой руке, как держат радиоактивные счетчики Гейгера, быстро пошел прочь.
«Интересно, кто на этот раз вселяется в исполком: биржа, общество финансовой поддержки народов Севера или японская секта?» — подумал он, наблюдая необычную суету около старого здания, в которое дюжие Святогоры и Буслаевы переносили из припаркованных тут же фургонов блещущие лаком и кожей столы и кресла.
Обогнув исполком, он завернул за угол, обнаружил там искомую табличку с названием улицы «Есаульская», нашел дом номер восемь, поднялся на крыльцо и решительно постучал в дверь.
Дом был одноэтажный, судя по вафельным номеркам, прикрепленным над дверью, за ней скрывалось всего две квартиры, но гостя ждали, дверь распахнулась, и на пороге появилась молодецкая фигура Кочегарова. С подозрением, как опытный конспиратор, осмотрев улицу, он, жестом предложив гостю войти, сообщил:
— Наши все тут. Ждем. Познакомьтесь с хозяйкой квартиры.
Навстречу Николаю двинулась полная с лиловыми губами брюнетка. Она, очевидно, уже слышала о госте и его необычном предложении и поэтому испуганно смотрела на него широко раскрытыми коровьими глазами.