— Что будем делать? — задал я, по моему мнению, самый насущный вопрос, относящийся к обеим ситуациям.
— Отпусти! — отпихнул Кондрад Деррика. — Не знаю, кто как, но я буду спасать Илону!
— Похвально! — порадовался я за сестру и чуть охладил его буйную голову. — А как именно?.. Мы даже из дворца не можем выйти!
— …! — крепко и немногословно высказался зять и попытался снова что-то сломать. Затея ему по большей части удалась. Ценой вывихнутой стражнику челюсти и усилиями четырех секьюрити мы остановили его поползновения на остатки мебельного гарнитура. И так только половина сохранилась после приступа его гнева.
Пока местные стражи правопорядка спасали ценное имущество, в зале прямо из воздуха появился еще один действующий персонаж.
Нас посетил мужчина средних лет. Обычное дело, как я понимаю… подумаешь, пришел из воздуха?! Сегодня день такой… погода ясная, летная…
Но! Был он в дурацкой гавайке и купальных шортах по колено с рисунком из заигрывающих друг с другом зайцев. Чудак храбро обвешался со всех сторон предметами, остро необходимыми для… приятного отдыха на море. Там были: водяной матрас, надувной круг, бинокль, аптечка, ожерелье из вульгарно-пестрых цветов и, как патронташ через плечо, — средства индивидуальной защиты.
Причем в таком количестве… Я обзавидовался. Это ж какая мужская производительность намечается! Да ему работать над увеличением рождаемости в специализированном центре надо, сколько добра вхолостую пропадает!
В общем, видок — блеск. Для дворца самое то. Нарочно не придумаешь.
Пока я удивлялся и немного завидовал чужому мужскому самомнению, Кондрад отшвырнул от себя удерживающих его солдат, с рыком бросился к пришельцу и проорал:
— Где? Моя?! Жена?!!
— Привет, Кондрад! — непринужденно помахал коктейлем довольный мужик. — Илона просила передать…
— Что-о-о?! — выдохнули мы все одновременно. Разница была лишь в количестве восклицательных знаков в конце предложения. Всех переплюнул зять. У него, судя по интонации, их насчитывалось минимум сорок. Именно это число достаточно ярко светилось в изумрудно-зеленых глазах, намекая на торжественные похороны и пышные поминки.
Широкой души все же человек! Горбушки хлеба для ближнего не пожалеет. Мастерски воткнет ее горло тому самому ближнему и придушит. На всякий случай, чтоб не вздумал оживать, гаденыш… М-да… гуманист. Средневековье, как я погляжу, особо правами человека не заморачивалось…
— Илона просила передать… — снова завел шарманку будущий объект таксидермиста.
Всеобщий паралич дыхательных путей.
— …Она решила проявить доброту и понимание и осталась на месячный срок замещать меня на посту верховного бога. Всем «оревуар» и «ариведерчи!» — С этими словами бог испарился.