И все же на душе Назимова было муторно. Он строил самые различные предположения по поводу того, что до сих пор к нему не приходят те люди, о которых говорил Йозеф. Временами он готов был решиться на отчаянный шаг — попросить Отто вызвать Йозефа, или же самому пойти к нему. Но потом мучительными усилиями отбрасывал эти желания и терпеливо день за днем стучал молотком, изготовляя осточертевшие башмаки, а вечерами отводил душу в разговорах с друзьями. И ждал, ждал. Мысли его и мечты неизменно тянулись к смелым, убежденным людям, не прекратившим борьбу и в условиях Бухенвальда. Назимов чувствовал, что они где-то здесь, рядом. Не исключено, что и Сабир не простой балагур. Кто знает, возможно, он держит в руках кончик нити, связывающей с подпольной организацией.
Вскоре Назимова стала одолевать новая мысль. Может быть, подпольщики в целях проверки ждут от него какого-то самостоятельно выполненного дела. Йозеф, помнится, довольно ясно намекнул на это. Между тем время шло. Драгоценное время терялось на размышления.
— Начну с самостоятельной разведки! — наконец решил Баки. — Именно — с разведки. В дальнейшем мне могут поручить другие задания. Но что бы ни поручили, разведка всегда пригодится».
В сущности говоря, Назимов с первого же дня пребывания в лагере наблюдал, присматривался. У него уже накопились известные впечатления и сведения. Надо было все это привести в какую-то систему. И методически собирать новые данные. Неплохо бы наметить вчерне план лагеря — размещение различных объектов, схему сторожевых постов, график смены часовых, вооружение охраны, средства сигнализации и связи, расположение ворот, внутренний распорядок в лагере… да мало ли что.
К этой работе он привлек и Николая Задонова. Они нашли кусочек бумаги, с величайшей осторожностью начертили вдвоем схему лагеря, обозначили на ней различные объекты. Чертеж был спрятан в дощатой стене уборной.
Из разговоров заключенных Назимов узнал, что где-то на территории лагеря есть заброшенные канализационные колодцы и подземные трубы от прежней канализационной сети. Рассказывали даже, как один поляк-заключенный пытался бежать из лагеря по канализационным трубам. Все это сильно заинтересовало Назимова. Правда, о побеге он не думал сейчас. Но сведения о заброшенных подземных сооружениях могли пригодиться.
Чтобы проверить и уточнить все эти данные, нужно было получить возможность свободно передвигаться по лагерю. У Назимова не было такой возможности. И это обстоятельство по счастливой случайности заставило его обратить внимание на лагерных детей: в Бухенвальде был специальный детский блок. Там, где взрослому под страхом смерти запрещалось ступать ногой, дети передвигались свободно.