— А где это Нилам до сих пор? Эй, Гафур, принеси-ка соли — белой, столовой. А как же обед, Нафис? Так и будешь сидеть в постели? О чем это я только что говорила? Да, Нилам, наверное, не застала миссис Тандан, вот и задержалась…
Вошел Гафур и принес соль и чайную ложку.
— Госпожа, она пришла, — доложил он. — Она плачет, наверное, где-нибудь упала и ушиблась.
— Ай-ай, — встревожилась госпожа. — Надеюсь, она не вывихнула ногу? Кто будет бегать с поручениями? Узнай, нет ли вывихов и переломов. Да позвони доктору Панту. Скажи, что…
В это время дверь распахнулась, и Салман с порога крикнул:
— Вот и мы, тетя!
Госпожа вытянула шею и попыталась рассмотреть, кто стоял позади Салмана.
— Кто там? Джавид? И Джавид пришел? Входите, входите.
Первым вошел Салман, за ним — Джавид. Салман держал в руке газету. Он протянул ее Нафис.
— Держи. Господина Юсуфа на этот раз подвесили.
Нафис поставила чашку на стол и принялась лихорадочно листать газету. Джавид наблюдал за ней. Она нашла то, что искала, и рассмеялась:
— И не стыдно тебе, Салман, так пугать? Подвесили! Он снова первый. Посмотри, мама! — И она протянула газету матери.
— Я и сказал «подвесили», — заметил Салман. — Когда подвесят, человек находится где-то вверху. Да ведь ты училась в английской школе, где тебе понимать урду.
Он встал, взял со стола сумочку тети и подал ей. Она вытащила оттуда очки, не спеша надела их и стала читать.
Джавид подвинул свой стул поближе к Нафис.
— Когда я входил сюда, то слышал, что тетушка послала Гафура за врачом. Тебе стало хуже? — спросил он вполголоса.
— Нет, это Нилам. Она ходила в Брукхилл передать приглашение миссис Тандан, вернулась и плачет не переставая. Мама боится, что она вывихнула или сломала ногу.
— При чем тут ноги, — сказал Салман. — Просто испортилось настроение. Она ведь такая: поссорится с поваром — и тут же у нее лихорадка, повздорит с мунши — сразу болит голова, поцапается со сторожем — подхватывает ангину. А на этот раз у нее, кажется, болит сердце.
Он повернулся к Джавиду, хотел что-то сказать, но, увидев, как тот побледнел, замолчал.
— Вывих — очень болезненная штука, — пролепетал Джавид, пряча от собеседника глаза. Он подумал, что спасется от разоблачения, если отвернется от Салмана.
Нафис с откровенным удивлением смотрела на Джавида. Что с ним?
— Да нет у нее никакого вывиха, — заверил Салман. — Вот я притащу ее сейчас сюда.
— Оставь ее, Салман. Я сама пойду к ней, — сказала госпожа и поднялась.
Как только она ушла, Нафис достала из-под подушки две колоды карт и предложила сыграть. Джавид отказался. Он тоже встал и торопливо распрощался с ними.