Юсуф и Суман усмехнулись.
— Что же, — спросил Рафик, — Ахтар сдала экзамен на бакалавра?
— Сдала, — сказал Юсуф. — Вот ожидаем результатов. Что-то долго не публикуют.
— Чем она думает заняться теперь?
— Пока еще не решили. Мама говорит, что надо посоветоваться с вами. Скажете — отдадим учиться дальше, в учительский колледж. А можно выдать замуж — есть два прекрасных жениха. Если колледж, то придется посылать в Алигарх. Ведь здесь нет колледжей с отделением для девушек-мусульманок, соблюдающих обычаи, предписывающие женщине затворничество. Мать согласилась учить ее до бакалавра лишь потому, что здесь был мусульманский колледж и она могла там соблюдать этот обычай. А иначе…
— Подождем, пока объявят результаты, — сказал Рафик.
Снова помолчали.
Суман осмелилась:
— Господин Рафик. У вас… не найдется для меня немного свободного времени?
— Свободного времени? — переспросил он, отрываясь от еды.
Суман смущенно посмотрела на Юсуфа, потом собралась с духом и закончила:
— Мне хотелось бы поговорить с вами. Мне тоже хотелось бы воспользоваться вашим советом. Вот господин Юсуф знает — я живу одна и… — Но, почувствовав, что ее могут неправильно понять, Суман умолкла.
Пока Суман говорила, Рафик, подняв чашку, внимательно следил за ней.
— Иногда человек даже выигрывает оттого, что он одинок, — сказал он. — Что ж, приходите ко мне. Что могу, сделаю. С четырех до семи вечера я не занят, то есть в эти часы я не занят служебными обязанностями и, следовательно, располагаю «свободным временем». Я живу на Парк-роуд, Юсуф знает.
Суман так это и поняла: если неловко приходить одной, захвати Юсуфа. Ей понравилось это.
Потом он открыл записную книжку и, полистав ее, сказал:
— Друзья мои, мне пора. В пять — заседание общества драматургов.
Юсуф и Суман встали.
Когда он удалился, Суман спросила:
— Господин Рафик знает и ваших домашних?
— Да. Нам он как родной. Моя мама даже не закрывает при нем лица.
— А вдруг он скажет госпоже, что мы сидели здесь с вами? — забеспокоилась Суман.
— Не знаешь ты еще этого человека. Это река, которая смывает всякую грязь.
Огни иллюминации, ослепительный блеск туалетов, аромат дорогих духов и резкий запах спиртного манили отдыхающих в лодочный клуб в Найнитале.
На диванах и в креслах крытой галереи расположилась живописная группа красивых женщин. Они непрерывно обращались друг к другу и, поправляя сползавшие с плеч концы шелковых бенаресских или нейлоновых сари, отпивали по глотку из стоявших перед ними стаканов, провожали глазами каждого проходившего мимо офицера, раджу или тахсильдара, отпускали в их адрес остроты, чаще едкие, и заливались смехом, и тогда начинали искриться бриллианты их ожерелий, сияли золотые украшения на руках.