Мертвый эфир (Бэнкс) - страница 228

Совершенно не помню, как сел в такси, как простился с Филом, и вообще, когда мы вышли из «Граучо», все, что запомнилось, — это как я поднимался на борт моей «Красы Темпля» и, стоя на палубе, смотрел на волны, и как пришлось прикрыть один глаз, чтоб они не двоились, и как после этого я решил, что мне абсолютно необходимо позвонить Сели. Очень уж долго я ее не видел. Я едва избежал судебного преследования и, возможно, потерял одного из двух своих лучших друзей, и мне до черта нужно было поговорить с ней. Мне даже на какое-то мгновение пришло в голову отправиться к дому Мерриэлов и по очереди заглянуть во все окна в надежде, что Сели вернулась, что она дома; просто захотелось отцу-тить, что она где-то поблизости, может, я даже смог бы позвонить в дверь и… Но нет.

Я позвонил ей.

Мне пришлось держать телефон двумя руками и прищуривать один глаз, но я все-таки отыскал в меню ячейку 96 и сразу нажал кнопку с зеленым телефончиком, едва на дисплее высветилось «Набор номера», после чего я услышал ее голос. Я слышал ее голос! Он был записанный, но все равно принадлежал ей. И тут я обнаружил, что мои глаза наполняются слезами.

Сообщение. Я же могу оставить сообщение.

Могу даже не совсем приличное. Ха, а почему бы и нет? Может, ей это понравится?

— Ах, моя дорогая леди, я так хочу тебя трахнуть, — произнес я не слишком внятно, — Прошло слишком много времени, Сели… и соскучился не только мой хер… Ха-ха. Объявись. Ты мне нужна. Я так по тебе скучаю. Хочу лизнуть твою молнию, да. Так давай поскорей опять встретимся. Как можно скорей. Я тебя люблю. Спокойной, спокойной ночи, Сели. Это говорю тебе я, Кен. Кен-озорник. Хулиган эфира. Ха. Пока-пока. Пока-пока-пока, Сели. Люблю тебя. Хочу трахнуть. Пока-пока. Люблю. Пока-пока.

Каким-то образом мне удалось проникнуть в свою спальню и добраться до кровати.

Однако какая-то извилинка в моем мозгу, должно быть, продолжала работать, ибо когда я проснулся и увидел, что рассвело, меня накрыло не всепоглощающим дьявольским похмельем, а жутким, леденящим кровь полным осознанием того, что я наделал, от которого сжималось сердце и подводило живот.

В дерьме.[127]

Ох, боже, бля, милостивый! Ой, бля, господи ты мой, бля, боже! Ух, как хреново, сплошная хрень, и еще сбоку хреник!

Не было этого! Боже милостивый, сделай так, чтобы то был лишь сон, только ночной кошмар! Пускай это будет чей угодно, только другой номер, моих отца с матерью, Крейга, Эда, моей работы, кого, кого угодно, но пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, не тот самый, только не тот номер, который я записал поверх номера мобильника Селии.