Но профессор Козлов ни на одну подобную запись не указывает. Зато облыжно объявляет все записи, отнесённые им к придуманному им же «третьему информационному пласту», фальсификацией.
Ну-ну…
Подведём итог «пластования» профессором Козловым текста дневников на три пласта и последующего «третирования» этих пластов.
Задумаемся: что признал, сам того, естественно, не желая, профессор Козлов в итоге своего анализа?
А вот, пожалуй, что».
По признанию профессора Козлова:
1. Текст дневников Берии разделяется на три информационных пласта.
2. Первый пласт полностью подтверждается подлинными и достоверными документами.
3. Второй пласт не подтверждается документами прямо, но не противоречит документам.
И хотя информация этого второго пласта, как пишет профессор Козлов, «невнятно, а то и вовсе» не отражена «в подлинных и достоверных документальных исторических источниках», в соответствии с собственной оценкой моего оппонента можно говорить о косвенном подтверждении документами исторической достоверности и второго пласта.
4. Третий пласт не подтверждается какими-либо историческими документами ни прямо, ни косвенно, но и не опровергается ими!
Плюс ко всему этому — по признанию самого профессора Козлова — дневники имеют безупречную хронологию, полностью совпадающую с достоверной исторической хронологией.
Вывод же профессора Козлова из его же собственной констатации оказывается почему-то на удивление нелогичным: «Дневники — плод умоделия Кремлёва».
Ну-ну…
А ведь в трёх томах дневников Берии есть ещё и четвёртый, так сказать, пласт информации, о котором профессор Козлов не упомянул явно не по забывчивости.
Этот пласт — мои развёрнутые комментарии, справки и примечания к дневникам Берии. И это очень немаленький пласт.
Оригинальный текст дневниковых записей Л. П. Берии занимает в общем объёме публикации не так уж и много места. Эти записи, что вполне естественно, — лишь малая часть того, что вошло в три тома дневников. Основную же часть трёх томов составляет мой собственный текст, где я выступаю как комментатор текстов Л. П. Берии.
Подобное соотношение комментируемого текста и комментариев и примечаний к тексту отнюдь не такой уж редкий случай. Например, вся переписка Ивана Грозного с князем Курбским занимает около 50 страниц современного типографского текста. Однако академическое издание переписки Ивана Грозного с князем Курбским в серии «Литературные памятники» имеет объём более чем в 420 страниц.
На 50 страниц оригинального текста — 370 страниц предисловия, послесловия, комментариев и примечаний.