Она до сих пор любит моего отца. Я знаю. Я видел, ее плачущую перед его портретом. Папа никогда ни в чем ее не обвиняет. Он все знает, хотя никто ему не рассказывал о том, что именно делает мама. Ему остается только с нежностью и сочувствием смотреть на нее. Мне иногда кажется, что будь у него возможность, он обнял ее и прижал к груди, а потом гладил бы ее по волосам, шепча, что все будет хорошо.
Для меня главное, чтобы мама всегда была осторожной. Я не хочу ее потерять, не хочу, чтобы у кого-то появилось доказательство ее вины. Как хорошо, что фолиант Медичи открывается только ей и мне. И этот яд никто кроме нас не может сварить.
В этом году я поступаю в Хогвартс, а мама в очередной раз собирается выйти замуж. Этот ее шестой муж. Мне он не нравится. Я видел, как однажды мама приехала домой со слезами. Почему она до сих пор ничего не предприняла? Ведь это так просто. Мы же Медичи
Конец POV Блейза.
Первого сентября 1991 года одиннадцатилетний Блейз Забини отправился в Хогвартс, и поступил на факультет Слизерин. А где еще мог оказаться такой скрытный, хитрый человек, о котором почти никто ничего не знал. Он как-то сразу оказался в стороне. Вроде бы со всеми, но в то же время особняком. Мальчик наблюдал за всем и всеми, примечал, делал выводы. И при этом знал, что умнее многих старшекурсников. И все это благодаря своей маме. Мальчик слышал, что говорят о его матери, но никогда не вступался за её честь. Они могли говорить, что угодно, но доказательств ни у кого не было. Многих выводила из себя его улыбка, когда рассказывали о том, что его мать отравила очередного мужа. Кстати, шестой отправился в мир иной, как раз в последний учебный день его первого курса.
Лето они с матерью смогли провести вместе, и поэтому были очень счастливы. Катарина увезла его в Италию, где знакомила с теми местами, что были связаны с именем Медичи. Неожиданно, одно из поместий этого рода приняло их, подтверждая, что семья возродилась, пусть и таким странным образом. Като решила, что именно ее действия, а также использование семейных знаний и послужило ключом к этому.
Еще целый год леди Забини пребывала в гордом одиночестве, переписываясь с сыном чуть ли не каждый день. Они делились всем, о чем можно было бы поговорить: от простых бытовых дел, до политической ситуации. Блейз всегда фыркал, когда писал о Малфое. Ему становилось смешно при виде того, что пытался представить из себя этот блондин. А вот о Поттере он старался писать осторожно. Гриффиндорец, с одной стороны, удивлял его своей наивностью, с другой — восхищал тем, как раз за разом умудрялся преодолевать все трудности, которые как грибы вырастают у него на пути. И еще, Блейз уже в конце второго курса заявил, что не встанет ни на одну из сторон, если появится хоть малейший шанс для этого. Забини, по его словам, должны быть нейтральными, как это и было еще во времена его отца.