Сани дрогнули и поползли вдоль тына. Князь немного подумал и двинулся следом - разгоряченного скачкой жеребца все равно следовало выходить.
– Зовут-то тебя как, хозяин?
– Андреем крещен, - глянул назад через плечо паренек. - Тезки мы с тобой, так выходит.
– Это хорошо, проще запомнить, - пригладил бородку Зверев. - Один хозяйствуешь, али помогает кто?
– Мать в доме осталась. Суп томит.
– Как это «томит»? - не понял князь.
– В печи, знамо, томит, как иначе? - с удивлением оглянулся на него мальчишка. - Не русский, что ли?
– Не кухарка, - обиделся Зверев. - Супов варить не умею.
– Из дворни, видать? - понимающе кивнул маленький Андрей. - На всем готовом? Ну, а у нас, пахарей, дом един. И кашеварить, и пилить, и колоть все самим приходится.
– Ты еще и пахарь?
– Мать помогает… - с некоторой заминкой признал паренек. - Соха тяжелая. Да мы много земли не поднимаем, токмо на огород, да ячмень для скота и хлеба маненько. Вдвоем с хлебом на нашем отрезе не управиться, а приживал мамка звать не желает.
– Тяжело ей, наверное? Нечто так одна и живет?
– Как одна? - не понял мальчишка. - А я?
Сани доползли до озера. Возчик развернул их боком, привычно намотал вожжи на березку с ободранной корой, вытянул из-под себя ведро, скинул с бочки широкую крышку, спустился на лед, ведром же пробил в затянутой тонким льдом полынье отверстие, начал черпать воду и таскать ее к саням, заливая в обширную емкость.
– Однако… - оценил потребности подворья князь. - Скотины много?
– Лошадей три, коров столько же, да овцы, да хрюшка, псина. Птица тоже пить хочет. Да и нам самим надобно.
– Изрядно.
– А ты, Андрей Лисьинский, к чужому добру не приценивайся, не про твою душу скоплено.
– Неужели одна управляется? - снова засомневался Зверев, тут же поправился: - Ну, и ты, конечно.
– Раньше батюшка еще помогал… - Паренек остановился, скинул шапку, перекрестился, поклонился куда-то на восток. - Да токмо о прошлом годе слег, высох весь, ровно тростинка, да и отошел всего за три месяца… - Он напялил малахай, отер рукавом нос, снова взялся за ведро. - Пока вроде справляемся. Хоть, знамо, и тяжко. Но я так мыслю, коли хозяйства не расширять, то пару лет выдюжим. А там я жену в дом приведу, легче станет.[5] Лишняя пара рук - это огого как выручает. Батюшка, хоть и слаб был, а подсоблял изрядно, пока совсем плох не стал.
– Уже и невесту присмотрел?
– Матушка, мыслю, сама подберет, - опять утер нос мальчуган. - Была бы крепкая да работящая.
– А как, чтобы ласковая?
– Заскучаю - матушка приласкает, - явно не понял вопроса паренек.