Дорога вдруг повернула круто вверх, и лошади встали. Их силенок никак не хватало, чтобы затащить даже относительно легкие, с одним лишь сеном, сани. Копыта скользили по заснеженным камням, полозья то и дело натыкались на мелкий щебень, превращавшийся в таких условиях в неодолимое препятствие. Холопы собрались возле одного возка, навалились, протолкнули его на несколько саженей вверх, но едва ослабили напор - сани медленно поползли назад.
– Все, табань! - вскинул руки князь. - Тут, похоже, дорога на такой транспорт не рассчитана. Никита за старшего, Мефодий со мной.
Сильно наклонившись вперед, он преодолел вверх по склону еще две сотни шагов, и только отсюда наконец увидел, куда вела путников тропа: повернувшись под прямым углом к горе, у ее основания темнел проход внутрь каменного массива.
– Гномы тут обитают, что ли? - буркнул Зверев, поднимаясь на небольшую площадку и входя в полумрак. Как оказалось, дорога тут не закончилась, а пошла вверх еще круче, да еще с крутым разворотом ко вторым, внутренним воротам. Андрей чуть не зарычал: - Проще было ступени вырубить. Повозкам тут все равно не проехать.
Вместе с холопом они поднялись ко вторым воротам, вышли на узкую, как тропа, улочку, огороженную двухэтажными каменными домами с черепичными крышами. Стены поражали размерами известняковых «кирпичей» - раз в пять больше обычного кирпича по всем измерениям. Через полста шагов улочка вывела к перекрестку с довольно широким проездом - тут уже и телеги могли разминуться. Проезд упирался в арку без ворот. Путники свернули туда.
– Что за место? - удивился Мефодий. - Ни стражи, ни пригляда, ни даже створок хоть каких не повесили!
– К мирной жизни привыкли, - ответил Зверев и тихо добавил: - Но мы их быстро перевоспитаем.
По эту сторону стены возвышались почти такие же каменные строения, как по другую, но стояли они более вольготно, на расстоянии и даже имели небольшие дворики, огороженные стенами все из того же крупного известняка. Князь, следуя наитию, повернул направо, прошел до третьего строения, постучал в узкую низкую дверь. Открыли почти сразу. Безбородый остроносый мужчина средних лет, в овечьей душегрейке и расшитой на груди рубахе, заправленной в широкие шаровары, настороженно стрельнул глазами в князя, в холопа:
– Православные? Перекрестись!
Андрей, пожав плечами, выполнил требование. Мефодий скинул шапку и тоже сотворил знамение.
– Коли так, проходите, - посторонился хозяин.
– Не спросишь даже, зачем пришли? - удивился Зверев.
– Чего тут спрошать? По виду ни сирые, ни убогие, ни калечные. Стало быть, не попрошайки. Прочим же христианам у нас интерес один: крышу себе на время снять, дабы друзей-родичей найти.