Святому достоянию земли русской путники, разумеется, поклонились, отстояли в храме заутреню - а вечером отсыпались в съемной светелке уже за Новгородом. Затем по прочному льду Ильменя путники по прямой добрались до устья Ловати, и уже по ней, ако по каменному тракту, всего за девять дней домчались до Великих Лук.
Город они увидели уже в сумерках - когда заборы и сараи сливались в неразличимую массу, когда золотые купола храмов не сверкали, а чернели на фоне подернутых облачной вуалью звезд, когда лишь работящее тявканье цепных шавок да заунывная песня подгулявшего мастерового доказывали, что город еще не вымер, а зевающие привратники примеривались запереть тяжелые, окованные железными полосами ворота.
– По-осторонись! - грозно прикрикнул на стражу Андрей, на рысях влетая под терем с тремя узкими бойницами. - Сторонись, зашибу!
– Ну, ты… - возмутился было один из ратников, но тут же осекся, поняв, что в сопровождении десяти холопов и с двадцатью заводными конями обычный смертный не путешествует. А со знатным боярином полаешься - так ведь потом всю жизнь икаться будет. Голову, может, и не срубит - нет на Руси у знати такой вольницы, - но вот на правеж выставить могут запросто. У боярина наверняка знакомый подьячий найдется, а то и сам воевода. И поди потом ищи справедливости!
Промчавшись саженей двести по узкой улочке, Андрей перешел на шаг, пытаясь сориентироваться. Как-никак, почти десять лет минуло с того времени, как отец его в город приводил. Причем въезжали они не с Ловати, а через Литовские ворота. Да еще темнота кругом.
Выручил, как всегда, Пахом. Дядька пустил каурую кобылку немного быстрее, выдвинувшись всего на полголовы вперед, уверенно проскакал по едва различимым проулкам, решительно пересек крепость и вскоре спешился у покосившихся жердяных ворот. Энергично застучал рукоятью плети по одной из створок. Та затряслась, грохоча и раскачиваясь. Андрею это не понравилось - что это за ворота, что того и гляди сами упадут? Он тоже спешился, потрогал рукой воротину, потом столб. Тот жалобно скрипнул.
– Сгнил, - понял Зверев. - Кажется, кто-то совсем обленился, за отцовским хозяйством не глядит.
– Кто там балует?! - наконец хрипло отозвались со двора. - Счас стражу кликну!
– Я те кликну! - не сдержав гнева, резко ответил князь. - Давно плети хозяйской не пробовал? Отворяй немедля, дармоед.
– Хто это там боярскому человеку грозить смеет? Уходи, стражу кликну!
– Сын боярина Лисьина, князь Андрей Васильевич к себе вернулся! - ответил Пахом.
– Нечто чадо вернулось? - мгновенно переменился тон за воротами. - Бегу, бегу, Андрей Васильевич, бегу, княже.