— Говоришь, программу закрыли? А откуда тебе это известно?
— Они больше не звонят. Не выходят на связь.
— А ты знаешь, где их найти?
Прокуренным голосом она буркнула:
— Нет. И даже если бы знала, не сунулась бы туда. Вся эта история — полный отстой, а я не хочу кончить, как Медина. Ну а теперь что будем делать?
Его удивил этот вопрос. Шаплен понял, что Лейла со всей своей бойкостью и высоченными каблуками нуждалась в помощи и совете. Но он последний, кто может ей помочь.
Он подставил Фелис.
Он подставил Медину.
С Лейлой он так не поступит.
Выходя из машины, он приказал ей:
— Забудь меня. Забудь Медину. Забудь Саша. Ты сама откуда?
— Из Нантерра.
— Вернись туда.
— Чтобы они сожгли мою тачку?
Шаплен улыбнулся. Он чувствовал себя бессильным. Судьба Лейлы предрешена.
— Береги себя.
Лейла вытянула сигарету, как оружие:
— Сам поберегись. Медина говорила: что бы ни сделали с тобой эти парни, хуже того, что ты пережил, уже не будет.
— А что я пережил?
Еле слышно она прошептала:
— Точно не знаю. Медина говорила, что смерть в тебе. Что ты — зомби.
* * *
Едва открыв дверь в лофт, он понял, что все повторяется. Вечное повторение. За долю секунды он успел шагнуть в сторону и уклониться от нападавшего. Выхватив свой «CZ», развернулся, снял пистолет с предохранителя, передернул затвор и выстрелил в лицо уже изготовившемуся противнику В свете вспышки он увидел, как из горла одного из двух его давних преследователей вырвался фонтан крови. В темном лофте прогремел выстрел. Высветившиеся стены лизнул огненный язык.
Тьма сомкнулась. Затем раздались ответные выстрелы. Пули вспороли стеклянную крышу, искромсали шторы. Брызнули осколки. Шаплен рухнул на пол, раздирая руки о стекла. Среди вспышек он различил пучок света — наверняка от тактического фонаря, закрепленного на стволе автоматического пистолета. Сквозь захлестнувший Шаплена ужас пробивался один вопрос: как они вычислили его на этот раз?
Дважды он выстрелил вслепую, целясь в глубь лофта, вскочил на ноги и одним прыжком укрылся за кухонной мебелью. Его снова обстреляли. Раздававшиеся под стальной конструкцией сухие щелчки ничуть не походили на смачные выстрелы в кино. Здесь каждый звук, взрывавший темноту, казался именно тем, чем он был, — сгустком чистого разрушения.
Луч фонаря метался вокруг, пробегая по разбитой крыше, высвечивая стойки, обшаривая в поисках Шаплена каждый закоулок. Лестница справа, как раз между ним и его противником. Если он хочет выбраться из этой передряги, надо подняться на галерею. На самом деле у него и нет другого выхода. Бросившись к двери, он схлопочет две-три пули в спину прежде, чем доберется до порога.