— Ну, умник, подтверждай свою репутацию, говори, что ты стал бы делать.
Сергей подумал несколько секунд. В принципе, ответ был ему известен, он успел все обдумать, пока шел из палаты в ординаторскую, и сейчас просто на всякий случай проверил сам себя.
— Я бы увеличил объем инфузии, — помолчав, сказал он. — Добавил бы растворы электролитов и реополиглюкин.
— Ишь ты, щедрый какой! — фыркнул Олег Алексеевич. — Будто ты сам не знаешь, что реополиглюкин — страшный дефицит, его в отделении — считаные флаконы, и расходуется он только в самых экстренных случаях.
— Разве Красикова — не экстренный случай? Когда же еще применять этот препарат, если не сейчас?
— Вот именно, что не сейчас, — в голосе доктора зазвучало усталое раздражение. — Хотела баба помереть — и пусть себе помирает. У нас нечем лечить тех, кто жить хочет, а Красикова жить не хочет. Она ведь если и выкарабкается, останется инвалидом до конца жизни, будет манной кашкой через трубочку питаться. Ох, не люблю я этих суицидентов! Силы на них тратишь, препараты, знания и умения прилагаешь, а для чего? Для того, чтобы они пришли в себя, оклемались, нагло спросили врачей: «Зачем вы это сделали? Почему вы не дали мне умереть?», а потом повторили попытку. Лучше уж весь наш ресурс направить на спасение жизней тех, кто хочет жить и знает, как своей жизнью правильно распорядиться, а не тех, кто не справляется с собственной жизнью и не знает, куда ее девать и что с ней делать. Ладно, студент, все ты правильно говоришь, реополиглюкин будем вводить. Хотя и жалко каждый флакон до соплей.
И это тоже не было для Сереги в новинку, подобные рассуждения он слышал от врачей реанимационного отделения не один раз. Все-таки нет на свете ничего интересней, загадочней и притягательнее смерти! Во всяком случае, для него, Сергея Саблина. Он вот уже который год пытается разобраться и в механизме умирания, и в отношении людей к этому непознанному до конца явлению.
И с удивлением обнаруживает самые разные виды, формы и проявления и самой смерти, и отношения к ней.
Он выполнил назначение Олега Алексеевича, однако через короткое время давление у Красиковой упало до показателей 60 на 20. Сергей кинул взгляд на дренажную банку от желудочного зонда и обратил внимание, что по дренажу идет не грязно-бурая мутная жидкость, а темно-вишневая кровь. Кровотечение!
Саблин бросился за доктором, который тут же помчался в палату, на ходу бросив:
— Возьми на первом посту аминокапронку, срочно капать!
Когда Сергей вернулся в палату, там кроме Олега Алексеевича находился и ответственный дежурный по отделению.