— Откуда ты узнал имя — Рус, — спросил жрец через полстатера раздумья.
— А это сокращенное от «Этруск». Один друг подсказал мне, что я лицом на вас похож, я и ухватился. Это еще до сна с Френомом было, — удержался, не спросил «есть сомнения?». Правильно сделал, Фридлант ответил сам:
— Это, как ты понял, имя младшего сына Грусса и твое объяснение действительно похоже на случайное совпадение, но… ты не обманывал, когда говорил о «воздухе Родины»?
— Нет, — твердо ответил Рус, — это правда. Меня еще Эрлан увлек рассказом о вашей природе.
— Вот, что я тебе скажу… Рус… — жрец, обдумывая речь, заговорил с долгими задержками, — ты — сын Френома. Не смейся и не удивляйся, я сам удивлен, — но Верховный отлично держался, удивлением от него и не пахло, — хотя жизнеописания Грусса и Гросса ведутся с самого рождения, но в твоем случае Бог мог отнять у тебя память. Этот посох, — Фридлант приподнял деревяшку со стеклянным набалдашником, — принадлежал самому Френому и он не ошибается. Воля Бога неизвестна, но можно предположить, что он хочет обновления, раз послал тебя. Возможно, большей открытости, раз договорился с Геей и позволил ей вложить в тебя склонность к её Силе. Гея — считай остальной Мир. Я думаю — это знак. А сыном Грусса я определил тебя, чтобы сохранить тебе жизнь. Да и само имя — Рус… у Богов случайностей не бывает, так что он на стороне мятежников.
— Поэтому и не посылает Гроссу сыновей… — продолжение напрашивалось само. Рус не выдержал паузы, закончил мысль.
— Да. Это так, — согласился жрец, — есть еще одна причина, прости Френом за не полное доверие к чувствам «Повелителя Духов», — даже глазом не повел на посох, но и так стало ясно, что речь о нем, — ты выдержал проверку «Повелителем». Остался жив и даже не потерял сознание. На моей памяти такого не случалось.
«Однако!», — возмущенно подумал Рус, — «меня могло пришибить и этот старик так просто говорит!? Ну, знаете ли…», — возмущался, а умом понимал — прав жрец. Кого ни попадя, да во главу царства? Фридлант — вроде местного ФСБ.
— Спасибо, что хоть сейчас признался, — не удержался, съязвил.
— Не стоит, — жрец, будто не понял, — так что Рус надеюсь на тебя. Не подведи нас, а больше Отца. Запомни — он никогда не помогает в войне, он наблюдает за ней и радуется вместе с победителем. Он и Груссу с Гроссом не помогал.
— Запомню, — сказал Рус серьезно. А так и хотелось пошутить! Особенно на счет «Отца». Сдержался, — слушай, жрец, не обижайся, но… ты очень вольно обходишься с Френомом. Такие речи из уст любого геянского жреца немыслимы! А сомнения в воле Бога? А почему ты в ногах у меня не валяешься?