«— Я стою у двери, — начала читать Эйми, лежа на спине и держа лист над головой. — Он кладет деньги на стол, и я начинаю заниматься с ним вещами, которые так похожи на любовь, но на самом деле все это ради денег и ради того, чтобы выжить. Я ношу платье, которое едва прикрывает тело. Его легко снять, и оно скрывает мой позор. Этот человек уже бывал здесь раньше, так что я знаю, что ему нравится. Я жду, когда он велит мне раздеться.
Он велит мне показать ему сиськи, и я снимаю верхнюю часть платья, по очереди обнажая груди. Ему нравится смотреть на части моего тела по отдельности. Я целиком ничего для него не значу. Ему нравится, когда мои груди прижаты друг к другу, создавая роскошное декольте, и я сжимаю их, стараясь не закрывать соски. Ему нравится теребить мои розовые соски пальцами. Мои груди очень мягкие. Мне не больно.
Oн встает со стула. Это движение внезапно и пропитано маниакальным влечением, как будто и у него есть неотложные желания, которые нужно исполнить. Он хватает мои груди руками, и я теряю равновесие, когда он берет мой сосок в рот. Он толкает меня к стене, срывая с меня платье.
— За задницу придется доплатить еще пятьдесят долларов, — напоминаю я ему.
Он кивает и ворчит, соглашаясь с ценой, обещая заплатить, когда закончит.
— Наличные на стол, — шепчу я, отталкивая его руку, чтобы он не забыл, кто мы такие и чем занимаемся.
Он достает деньги и, отсчитывая, бросает их на столик, где я могу им видеть. Он чувствует облегчение? Или он зол? Это не имеет значения. Он возвращается ко мне. Он толкает меня на пол и разводит лит ноги. Он заплатил за мою задницу, и он ею воспользуется.»
Эйми замолчала, прижав рукопись к груди;
— А что было потом? — спросила Брук.
— Ну, — сказала Эйми, — написав это последнее предложение, я сидела в постели и смотрела, как маленький квадратик солнечного света двигается по одеялу. И сидела так, не шевелясь, очень долго. Когда луч добрался до моей груди, я позвонила в банк и перевела все деньги, что он посылал мне из Токио, с нашего общего счета на мой личный. Потом я позвонила его агенту и взяла у нее номер телефона отеля, в котором он остановился в Токио. В конце концов я позвонила своему адвокату и попросила его отправить в Токио по факсу документы на развод.
Марго и Брук тихо сидели, не зная, что сказать.
— К тому времени уже перевалило за шесть, я лежала в постели, пока не пробило десять. Наверное, я хотела заплакать, но слез не было. Этого не случилось. Мне не хотелось даже шевелиться. Думаю, если бы даже мне нужно было встать и поехать в офис, я бы не смогла этого сделать. Не могла делать ничего, кроме как лежать здесь и смотреть в потолок. В конечном счете мне, вероятно, придется уехать, — наконец сказала Эйми. — Я имею в виду, переехать из этой квартиры. Она слишком большая, я не могу себе этого позволить.