— Да, я просто рад, что все кончено.
Марго не ответила. Помешивая ложкой кофе, она смотрела на Тревора. Ей нравился его решительный профиль и седина на висках. В своих историях Лакс описывала его как чудесного любовника, одновременно нежного и страстного. Какое-то время они пили кофе в тишине, думая каждый о своем.
— Ну, — наконец произнес он, — что обо мне говорят?
— Кто?
— На работе, — Тревору было неприятно, что она заставляет его вытягивать из нее информацию.
— Ну, есть два мнения. Внутри и вне офиса. В офисе думают, что ты осел. Дорогой осел, который стоил фирме 15 000 $ и хорошего секретаря. Уорвик был вне себя в понедельник, когда временный секретарь послал конфиденциальный приказ по факсу адвокату со стороны противника. Он все время жаловался на Лакс, но теперь, когда она ушла, он понял, каким хорошим секретарем она была.
— А что за пределами офиса? — Тревор ожидал худшего.
— К несчастью, за пределами офиса все говорят, что ты озабоченный жеребец, у которого, должно быть, таится нечто большое в штанах, раз он смог вставить этой цыпочке, которую никто больше не смог зацепить.
— Правда?
— К несчастью, да.
— Насколько я близок к увольнению?
Марго подняла руки и широко развела их. Тревор немного воспрял духом.
— Ты видел ее снова? — спросила Марго.
— Нет, нет, конечно, нет, — солгал Тревор, и она позволила ему эту маленькую ложь. Брук уже пересказала Марго историю Лакс.
— Марго, ты думаешь, я совершил ошибку?
Марго поднесла чашку с теплым, дымящимся кофе к лицу. По ее мнению, Тревор наделал так много ошибок, что она даже не знала, с чего начать. Он предпочел ветреную молодую девушку красивой умной ровеснице. К тому же он позволил сексуальным отношениям разрушить карьеру, натворив дел в офисе и уничтожив свою с трудом заработанную репутацию хладнокровного юриста-профессионала. Ему не стать совладельцем фирмы, а в другой компании было уже слишком поздно начинать все сначала.
— Да, я думаю, ты совершил несколько серьезных ошибок.
Она хотела сказать больше, но Тревор уже начал оправдываться.
— Я был так унижен, когда от меня ушла жена. А Лакс казалась мне такой красивой и такой молодой. Она становилась такой…
Тревор смущенно замолчал. И все же было очевидно, что он был очень доволен тем, о чем стеснялся сказать.
— Она становилась какой? — Марго чувствовала, что должна услышать продолжение.
— Такой влажной, — закончил Тревор, улыбаясь. — Ну, ты понимаешь, как приятно, когда можешь возбудить женщину.
Марго сделала глоток крепкого турецкого кофе. Теплый завиток пара коснулся ее виска и растаял в воздухе. Она облокотилась на кухонный стол, пытаясь понять, что Тревор имел в виду. Он продолжал свое признание: