— Нет, я просто хотела сказать, типа, это, спасибо.
— Хорошо. Мне нужно позвонить, — сказала Эйми, что следовало понимать как «убирайся к черту из моего кабинета». Лакс поняла намек Эйми и вышла. Она поспешила обратно на свое место, намереваясь закончить с папками, факсами и зарезервировать столик для чьего-то ленча. «Суши, — напомнила она себе. — Он хочет суши».
Эйми и Брук всегда одевались в черное. Время от времени они добавляли немного белого или, по праздникам, дополняли наряд красной сумочкой и перчатками. И сейчас, когда они сидели вдвоем на белом диване Эйми, было сложно сказать, где кончается Эйми и начинается Брук. Сидевшая напротив Марго была одета в персикового цвета брючный костюм от Шанель, в ушах у нее поблескивали довольно скромные жемчужные серьги. На руке Брук была пара больших кованых серебряных браслетов, которые издавали какой-то хихикающий звук, когда стукались друг об друга. В данный момент браслеты Брук «хихикали», а вместе с ними смеялись и женщины.
— «…а потом, да, типа, потом он сказал, типа, да».
Брук сползала со стула, так ей было смешно.
— У нее даже нет имени! Только прилагательное!
— Ох, Эйми, ей надо уйти, — прыснула Марго.
— Нет, — хохоча, запротестовала Брук, — она бесценна! Нам надо ее оставить!
— Я уверена, что она сама уйдет, — сказала Эйми, пытаясь унять свой хохот не из-за жалости к Лакс, а потому что от смеха у нее болел живот.
— Нам лучше продолжать с эротикой или попробовать что-то еще? — спросила Марго, польщенная тем, что была частью группы, и все еще ощущавшая себя слегка не в своей тарелке. У Марго не было подруг с седьмого класса. Она боялась подруг.
— В седьмом классе я была пчелиной маткой, — поведала однажды Марго своему первому психиатру. — И у меня отлично получилось опустить в социальном кругу сопливую маленькую девочку по имени Джульетта до такого состояния, что та ушла из школы. Не большая трагедия. Во всяком случае, эта девочка Джульетта, предпочитавшая носки по колено и юбки в клеточку, поступила в местную католическую школу, и с ней все было в порядке. Однако, не зная, к кому теперь придраться, девочки сразу же, словно блуждающий огонь, переметнулись на меня. О, как они взялись за меня! Их лидера!
Не имевший в прошлом подобного опыта, психиатр молча сидел на стуле, пытаясь представить, каково это: когда твоя собственная стратегия выживания оборачивается против тебя. Чувство вины вкупе с болью навсегда разрушило понятие «подруги» для Марго. Она не доверяла девочкам и не доверяла себе самой.
— Ой, нет, давайте оставим эротику, — взмолилась Брук.