Осведомленные:
Атанасиус Гельмонт +
Ксеранта +
Венделин Свинопас
Магдалена Вельзевул
Судья протянул Свинопасу пергамент:
— Не часто случается, что убийца составляет список своих жертв и после выполненного дела помечает крестом. Видимо, память его подводила.
Свинопас испугался и передал пергамент Магдалене.
— Боже мой, — прошептала она и покачала головой, словно стараясь стереть из памяти строчки.
— Если нужно доказательство вашей невиновности, то оно на этом пергаменте, — объявил староста. — Вы свободны!
Публика в зале разразилась криками радости, однако раздавалась и похабная брань тех, кто настроился увидеть
в этот пятнадцатый день первого осеннего месяца душераздирающее зрелище.
Магдалена слышала весь шум словно издалека. Она обернулась и, рыдая, бросилась на шею Маттеусу.
— Не надо плакать, — произнес Маттеус Шварц и ласково погладил ее по волосам, ставшим за время их разлуки более длинными и волнистыми.
— Я не плачу, — по-детски попыталась оправдаться Магдалена. При этом по ее щекам катились крупные слезы. — А если и плачу, то только от радости.
— Что ты свободна?
— И это тоже. Но главное то, что ты приехал.
Посланник Фуггеров вытер ей слезы изящным носовым
платком.
— Ты задала мне нелегкую задачу. Найти тебя было совсем не просто. Иногда я сам себе казался охотником в зимнем лесу. Следов было сколько угодно, но когда я думал, что уже у цели, ты опять пропадала.
Венделин Свинопас деликатно держался в стороне. Магдалена подошла к нему и, не говоря ни слова, обняла. Это объятие вызывало в ней совсем другие чувства, чем те, что дарил ей Маттеус.
— Вы спасли нам жизнь, — слабо улыбнулся Свинопас посланнику.
Шварц махнул рукой и посмотрел на Магдалену.
— Это был перст судьбы. Я ведь понятия не имел, где вы находитесь. Когда я нанес визит епископу Вейганду, чтобы напомнить ему о его долгах, я спросил, не может ли он помочь мне в поисках близкого человека, и назвал твое имя. Епископ сразу стал серьезным и сообщил мне, что тебя обвиняют в убийстве и завтра, скорее всего, ты будешь приговорена к казни через повешение. Я ведь не знал, что случилось, и планировал простить князю-епископу его долги, если он посодействует побегу — твоему и твоего спутника. Я не сомневался, что Вей-ганд Редвиц пойдет на это, потому что он в отчаянном положении. Но потом все произошло с неожиданной быстротой.
Судебный зал тем временем опустел.
— Ты выглядишь на редкость спокойной, — заметил Маттеус, выглянув в окно, где на рыночной площади плотники начали разбирать виселицу. — А ведь тебе пришлось приготовиться к худшему. Как-никак вас обвиняли в убийстве, даже в двойном убийстве!