- Нет... ну... - Дад зачарованно глядел незнакомцу в глаза.
- Ну, ну, - деликатно пустился тот в уговоры. - Мы же друзья, разве не так? Поговорите со мной, расскажите...
- Ну... девушки... понимаете, девушки...
- Конечно, - успокоил Дада старикан. - Девушки смеются над вами, правда? Они ничего не знают о вашей мужественности. О силе.
- Верно, - прошептал Дад. - Смеются. Она смеется.
- Кто это "она"?
- Рути Крокетт. Она.. она... - Мысль улетела прочь. Дад не препятствовал. Потеряло значение все, кроме покоя. Прохладного, полного покоя.
- Что же, она подтрунивает над вами? Хихикает украдкой? Пихает подружек в бок, если вы идете мимо?
- Да...
- Но вы хотите ее, - настаивал голос. - Разве не так?
- О да...
- Вы получите ее, я уверен.
В этом было что-то... приятное. Где-то вдалеке Даду слышались приятные голоса, выпевающие грязные слова. Серебряный перезвон... белые лица... голос Рути Крокетт. Дад просто видел, как она прикрывает ладошками грудки, и те выпирают из острого мыса выреза спелыми белоснежными полушариями. Она шепчет: поцелуй их, Дад... укуси их... пососи... Ему казалось, что он тонет. Тонет в окаймленных красным глазах старика.
Незнакомец приблизился. Дад все понял и приветствовал это, а когда пришла боль, она оказалась драгоценной как серебро и неподвижно-зеленой, как вода в темных глубинах.
Рука дрожала и, вместо того, чтобы ухватить бутылку, пальцы сшибли ее со стола. Тяжело стукнув о ковер, бутылка улеглась там, с бульканьем выпуская на зеленый ворс хорошее шотландское виски.
- Срань! - сказал отец Дональд Каллахэн и потянулся вниз поднять бутылку, пока не все пропало. Собственно, пропадать было особенно нечему. То, что уцелело, он опять поставил на стол (на порядочном расстоянии от края) и убрел на кухню поискать под раковиной тряпку и бутылочку с чистящей жидкостью. Ни в коем случае нельзя, чтобы мисс Корлесс нашла возле ножки стола в его кабинете пятно от пролитого виски. Ее добрые сочувственные взгляды так трудно терпеть в долгие утренние часы, когда чувствуешь легкое недомогание...
Ты хочешь сказать, похмелье.
Да, отлично - похмелье! Само собой, давайте немного приоткроем правду. Узнай правду - обретешь свободу. Да шут с ней, с правдой.
Он нашел флакончик чего-то под названием "Э-Вэп", что сильно напоминало звук мощной рвоты ("Э-Вэп!" - крякнул старый пьяница, справляя нужду и одновременно освобождаясь от ленча), и забрал его в кабинет. Каллахэна не качало. Почти совсем. "Смори, нач-чальник: щас я пройдусь до светофора прям по этой белой линии."