- А я помню девушку по имени Морин Толбот, - сказал Бен. - Она приходила к моей тетке и забирала стиранное белье, а возвращала все сложенным в плетеную корзинку. Без одной ручки.
- Так вы из Удела, Бен? - спросил Мэтт.
- Мальчишкой я жил тут некоторое время у своей тетки Синтии.
- У Синди Стоуэнс?
- Да.
Пришла Джеки с чистым стаканом, и Мэтт налил себе пива.
- Ну, значит, мир и впрямь тесен. Когда я первый год преподавал в Салимовом Уделе, ваша тетя была в выпускном классе. Как она поживает, хорошо?
- Она в семьдесят втором умерла.
- Простите.
- Она перешла в мир иной очень легко, - ответил Бен и снова наполнил стакан. Музыканты отыграли и гуськом потянулись к стойке. Шум болтовни едва заметно притих.
- Вы вернулись в Иерусалимов Удел написать про нас книгу? - спросил Мэтт.
В голове у Бена раздался предупредительный звонок.
- Наверное в каком-то отношении, - отозвался он.
- Для биографа этот городок мог оказаться и хуже. "Воздушный танец" вышел отличной книжкой. Думаю, в нашем городке могла бы сложиться еще одна превосходная книга. Когда-то мне казалось, что я сам смогу ее написать.
- А почему не написали?
Мэтт улыбнулся - в легкой улыбке не было и следа горечи, злобы или цинизма:
- Не хватило одного жизненно важного ингредиента: таланта.
- Не верьте, не верьте, - вмешался Проныра, сливая в стакан опивки из кувшина. - У старины Мэтта таланта вагон и маленькая тележка. Учить в школе - работа что надо. Школьных учителей никто не ценит, но они... - Он покачнулся на стуле в поисках завершения. Его очень сильно развезло. Соль земли, - закончил он, набрал полный рот пива, скривился и встал. Пардон... схожу отлить.
Он убрел прочь, натыкаясь на людей и громко окликая их по именам.
Те, нетерпеливо или добродушно приветствуя Проныру, пропускали его, и наблюдать за его продвижением к мужскому туалету было все равно что наблюдать за пинболльным шариком, который, подпрыгивая, мчится вниз, к подкидывающим его шпенькам.
- Вот вам крушение отличного человека, - сказал Мэтт и поднял палец. Почти немедленно появилась официантка. Она обратилась к нему "мистер Бэрк". Девушка казалась слегка скандализованной тем, что ее давнишний преподаватель классического английского сидит тут и поддает с субъектами вроде Проныры. Когда она повернула прочь, чтобы принести еще один кувшин, Бен подумал, что вид у Мэтта несколько смущенный.
- Мне Проныра нравится, - сказал Бен. - У меня возникло такое чувство, что когда-то в нем много чего было. Что с ним случилось?
- О, тут рассказывать нечего, - ответил Мэтт. - Бутылка одолела. Одолевала-одолевала, с каждым годом - чуть сильнее, а теперь прибрала целиком. Во время Второй мировой он за Анизо получил Серебряную звезду. Циник бы счел, что, погибни Проныра, его жизнь имела бы больший смысл.