– Головы карликов нам последнее время не предлагали, верно.
Она кивнула.
– Можно тебя спросить, дядя?
– Изволь.
– Разве ты не собираешься привезти свою жену ко двору?
– Нет. – Дорна чувствует себя хорошо только дома, в кругу семьи. Обожает своих детей, мечтает о внуках, молится семь раз на дню, любит рукоделие и цветы. Поселить ее в Королевской Гавани – все равно, что бросить одного из котят Томмена в змеиное гнездо. – Моя леди-жена не любительница путешествий, она предпочитает жить в Ланниспорте.
– Приятно, когда женщина разумна и знает, где ее место.
Это Кивану не слишком понравилось.
– Что ты хочешь этим сказать?
– По-моему, я выразилась достаточно ясно.
Конопатая снова подлила Серсее вина. После пирожных с кремом сир Борос сопроводил короля вместе с его котятами в опочивальню, и пришло время поговорить о суде.
– Братья Осни не станут праздно смотреть, как его приговаривают к смерти, – предупредила Серсея.
– Им и не придется. Я взял обоих под стражу.
– Как так? За что?
– За преступную связь с королевой. Ты сама призналась его святейшеству, что спала с ними, – забыла?
– Нет, – покраснела она, – не забыла. Что с ними будет дальше?
– Стена, если признают себя виновными. В противном случае ими займется сир Роберт. Некоторых людей нельзя возносить высоко.
– Я ошиблась в них, – опустила глаза Серсея.
– И далеко не только в них, мне сдается.
– Милорд, миледи, прошу прощения, – прервала его круглолицая черненькая послушница, – но великий мейстер просит лорда-регента тотчас же прибыть к нему.
«Черные крылья, черные вести, – подумал сир Киван. – Штормовой Предел пал, или Болтон извещает о чем-то?»
– Может быть, это вести о Джейме, – заметила королева.
Узнать это можно было единственным способом. Сир Киван поднялся:
– Покорно прошу меня извинить. – Преклонив колено, он поцеловал племяннице руку. Этот поцелуй может стать для нее последним, если немой гигант подведет.
Посыльный, закутанный в меха мальчуган лет восьми-девяти, напоминал медвежонка. Трант держал его на мосту, не пуская в крепость.
– Ступай греться, малец, – сказал сир Киван, сунув ему монетку. – Дорогу в воронятник я знаю.
Метель наконец улеглась. Из-за рваных туч круглым снежным комом выглядывала луна. Замок казался чужим: у всех зданий и башен отросли ледяные зубы, знакомые дорожки спрятались под сугробами. Длиннющая сосулька разбилась у самых ног сира Кивана – каково-то сейчас на Стене?
Дверь ему отворила худенькая девочка-служанка в меховой мантии, слишком большой для нее. Лорд-регент потопал ногами, сбивая снег, и бросил ей плащ.