— Ты чего, обалдел, на фиг оно мне нужно! — гневно бросил Цыпленок.
Андрей беспомощно вздохнул, беспомощно обмяк в красном кожаном кресле и так же беспомощно принялся размешивать сахар в кофе. Беспомощность для него вообще стала, что называется, знамением времени. Вот ведь вляпался.
Этого не должно было произойти. С ним? Не могло и все. Нонсенс.
В голове нежданно выскочила мысль, грандиозная по своей нелепости: «Приворожила она меня, что ли?». Чтобы он — и такое подумал? Не иначе, сделала свое черное дело болтовня подружек жены, к которой Андрей вообще-то никогда не прислушивался… И на тебе, записалось на подкорку — а то с чего бы? Привороты — это из их разговорчиков за жизнь и дурацких телесериалов.
Бред, мракобесие. Андрей мотнул головой. Ничего не поделаешь, придется признать (не признавать очевидное — глупость): случилось то, чего он не ждал и не планировал и что постепенно начинало сотрясать фундамент всей его суперблагополучной жизни. Он на старости лет влюбился.
В девятнадцатилетнего Цыпленка.
И почему из всего невероятного на свете с ним произошло именно это? Уж лучше в один прекрасный день проснуться и обнаружить, что ты — китайский император.
Трагедии, заметим, ничто не предвещало. Так, необычное случайное знакомство в ночном клубе. Царев скучал, дожидаясь, пока отвеселятся его гости — заграничные партнеры, настолько важные, что потребовалось оказать им почет и выгулять лично. Партнеры стремительно нализались водкой и хаотично разбрелись по клубу, влекомые магнетически прекрасными юными русскими красавицами. Иностранцы млели, щурились как коты и решительно не замечали, что с первых минут распределены и для каждого приготовлен индивидуальный крючок.
«Хорошо работают, стервы, — мысленно одобрил Андрей. — Интересно, кто их дрессировал? Мне бы этого человечка в контору заместителем».
Он слегка улыбнулся забавной идее и внезапно уткнулся взглядом в странноватое существо, одиноко восседавшее на насесте барного табурета. Нахохленная девчонка, подросток — надо было видеть это чучело! Чего она только с собой не сотворила! Черные волосы с малиновыми концами, скрученные в хвост и хитро пришпиленные японскими заколками, растопыривались над макушкой панковским веером, треугольное личико было раскрашено с готской макабричностью, драные джинсики, естественно, держались исключительно на выступающей лобковой кости, разрисованная майчонка с глубоким вырезом плотно облепляла несуществующую грудь, в пупке и брови блестели сережки… Что тут делает эта сопля? Промышляет цыплячьим тельцем? Господи, спаси и сохрани.