Сильно заломило в боку. Павел опустил взгляд, увидел тонкий ручеёк крови. При падении распорол бок об острый камень, теперь ноет. Зажал пальцами, но кровь все равно бежит. Тряпок никаких с собой нет, не штаны же рвать на бинты? Тут вспомнил, что на нём ещё болтаются остатки подаренной шкуры. Отодрал кусок, приложил к ране. Оставаться здесь не хотелось. Прикинул, сколько ещё осталось до «хаты» подпольного учёного, выходило совсем чуть-чуть. Правда, получилось, что живёт он среди этой каменной пустыни, что вообще-то странно. Немного поразмыслив, Павел пришёл к выводу, что удивляться не стоит. Все по настоящему умные люди или жили в пустыне, или проводили там довольно долгое время. Наверно, от дураков спасались.
Над каменной равниной гуляет ветер, маленькие смерчи долго крутятся в воронках, словно турецкие танцующие дервиши, вдруг опадают облаком пыли, словно проваливаются в невидимые трещины. Вершина скалы осталась далеко позади, вокруг пусто, уныло и скучно. Павел ожидал увидеть дом фантастической формы, башню или, на худой конец, скалу с причудливой вершиной. Ну, должен быть вход какой-то в подземное жилище учёного чудака! Засомневавшись – а туда ли он зашёл? – достаёт стержень, активирует карту. Нет, все верно, он уже добрался до конечной точки маршрута. Вход, портал, врата или как там ещё, должен быть где-то здесь. В растерянности топчется на месте, глупо таращась во все стороны. Платиновый стержень с активированной картой, словно дурацкая волшебная палочка, зажат в ладони. Несколько минут ничего не происходит. Чувствуя себя полным идиотом, выключает навигатор. Серебристый стержень исчезает в боковом кармане брюк. Локоть неловко цепляет рану на боку, кусок шкуры вместе с присохшей кровью отрывается. Опять больно, опять кровь течет… Ругаясь, Павел зажимает ладонью, бок неприятно щиплет, под пальцами мокро и нехорошо.
- Здравствуйте! – неожиданно раздаётся над ухом.
- Доброго здоровья, - отвечает Павел, занятый раной в боку.
Опомнившись, вертит головой, но вокруг по-прежнему никого.
- Во блин, уже глюки начинаются, - невесело усмехнувшись, бормочет Павел, - скоро ангелы налетят, станут звать на небеса на разные голоса.
- Судя по внешнему виду, на небесах вам делать нечего. Да и рано ещё, - опять звучит тот же голос, - а вот под землю как раз пора. Оглянитесь.
При первых же звуках Павел замер, словно гипсовая статуя, весь побелел, будто и вправду стал изваянием. Тотчас под ногами заскрежетало, в камне обозначились ровные прямоугольники, расположенные по кругу. Стали плавно проваливаться вглубь, образуя ступени спиральной лестницы, уходящей далёко вниз. С высоты, за спиной, где-то совсем рядом, раздаётся знакомый крик, от которого кровь стынет в жилах – тот самый вопль, похожий на карканье подавившейся вороны размером с корову. Мгновенно обострившийся слух улавливает характерный свист воздуха, рассекаемого кожистыми крыльями. Волосы на загривке становятся дыбом. Не раздумывая, что да как, Павел прыгает сразу на пятую или десятую ступень, мчится вниз, не глядя под ноги. Над головой раздаётся шорох трущихся друг о друга каменных плит, дневной свет гаснет, а с ним исчезают сиплое карканье и свист крыльев. Ступени вспыхивают ровным желтоватым светом, не режущим глаза, а как раз таким, чтобы все было достаточно хорошо видно. Павел пробегает по лестнице до конца, останавливается.