Когда всполошённый секретарь, заикаясь от волнения, доложил о нападении, об изрубленной на дрова карете, убитом вознице, лужах крови и исчезновение Александра, сенатор и глазом не повёл. Долгие годы службы при дворе научили его принимать любое известие, даже самоё невероятное, с каменным равнодушием. Что в этот момент творится в душе, никто не видит. Марцеллий спокойно выслушал сбивчивый рассказ, ленивым движением холёной руки разрешил секретарю замолчать и выйти. Недовольно дёрнул седой головой, давая понять, что очень занят работой с важными государственными документами. Секретарь исчезает. Если бы кто нибудь сейчас вздумал подглядывать за сенатором, то увидел, что государственный деятель погружён в размышления о судьбах империи, ничего не замечая вокруг, кроме документов - важных и обязательно секретных! На самом деле сенатор думал о том, зачем императору понадобилось избавляться от опального генерала таким образом? Мало ли людей в империи лишались службы, больших должностей и потом долгие годы проводили в деревенском поместье в полном одиночестве. Этот русич вовсе не был каким-то великим полководцем или героем из числа тех, что захватывают трон и основывают правящую династию. В империи есть люди куда более выдающиеся и потому представляющие реальную опасность для Василия. Да и зачем вообще такая таинственность, куда проще арестовать и бросить в дворцовую тюрьму, никто слова не посмеет сказать. Непонятно!
Сенатор устало опустил руки на подлокотники, голова откинулась к спинке кресла. Затылок приятно охладила золотая пластинка с сенаторской монограммой. Достал шёлковый платок, провёл по сухому лбу. Или император знает об этом человеке нечто большее, чём он, сенатор Марцеллий? Но что? Всех недовольных властью - таковые есть всегда! - сенатор знал в лицо и по именам. Знал их и Василий, знал и ничего не предпринимал - пусть играются в борцов за свободу и справедливость, ради Бога! Это всего лишь мелкие завистники и только.
Марцеллий скомкал нежный шёлк, отшвырнул. Тонкая материя, почти невесомая, немедленно расправилась, невесомый комок опускается на отполированный до зеркального блеска мраморный пол. Да этот русич и в дворце-то почти не бывал! - раздражённо подумал он. Какие такие интриги может плести человек, находящийся за сотни вёрст от столицы, у которого ни денег, ни связей? Заговор в армии? Да их по сотне в год раскрывают. Соберётся десяток сопляков из числа "золотой молодёжи", что отбывают обязательные несколько месяцев на службе и рассказывают друг другу сплетни об императоре и его ближних. Таких "заговорщиков" разгоняют по дальним гарнизонам, а особо болтливых разжалуют в простые стражники и всё дела. Сейчас военным хорошо и вовремя платят, на всех фронтах победы. Нет, ни о каком заговоре не может быть и речи. Но что тогда, что!? Или, может быть, что-то связано с сестрой императора, её величеством Анной? Да нет, чушь полная, они даже не разговаривали ни разу друг с другом. Марцеллию вдруг так захотелось немедленно поехать во дворец, что едва не вскочил со стула. Приехать и спросить у Василия, за что же он так расправился с этим русичем, да ещё так загадочно и таинственно? Решительно встал, взял золотой колокольчик, энергично встряхнул. Немедленно появился секретарь.