— Дерзкий! Зачем ты тревожишь мои воздушные владения соколиной охотой?! За это бесчинство ты поплатишься жизнью!
Граф смекнул что его ожидает и, набравшись мужества, сказал:
— Успокойтесь, господин Орёл, успокойтесь. Ведь мой сокол искупил свою вину, и теперь вы можете удовлетворить им свой аппетит.
— Нет, — возразил орёл, — как раз сегодня мне хочется человечьего мяса, и ты кажешься мне жирным кусочком.
— Простите, господин Орёл! — вскричал в смертельном испуге граф. — Требуйте от меня всё что хотите — я всё отдам, только пощадите мою жизнь!
— Хорошо, — отвечала кровожадная птица, — ловлю тебя на слове. У тебя две красавицы дочери. Обещай мне в жёны Адельгейду, и я отпущу тебя с миром. Ты получишь за неё два слитка золота весом в сто килограммов каждый. Через семь недель я приеду за моей возлюбленной и увезу её к себе.
Сказав это, чудовище поднялось высоко в небо и исчезло в облаках.
В нужде всё продаётся. Когда отец увидел, как хорошо идёт торговля дочерьми, то стал спокойнее относиться к их потере. На этот раз он возвращался домой в приподнятом настроении. Опасаясь упрёков жены и не желая обременять тяжёлым ожиданием любимую дочь, он утаил своё приключение, — для вида пожалел только о потере сокола, который, по его словам, улетел и не вернулся.
Адельгейда, как ни одна девушка во всём графстве, была превосходной пряхой и искусной ткачихой. Она только что сняла с ткацкого станка кусок чудесного, тонкого, как батист, полотна и белила его на зелёной лужайке, недалеко от замка. Шесть недель и шесть дней прошли, а прелестная пряха и не догадывалась, что ей готовит судьба, хотя отец, впавший в уныние с приближением рокового дня, и делал кое-какие намёки: то рассказывал тревожный сон, то вспоминал Вульфильду, о которой давным-давно уже перестали говорить в доме. Адельгейда была весела, и никакие тревожные мысли не занимали её. А что до отца, то его подавленное состояние она объясняла обычной хандрой. Утром, в назначенный орлом день, она беззаботно выбежала на лужайку и стала расстилать полотно, чтобы оно пропиталось утренней росой. Покончив с этим, она оглянулась и увидела приближающийся рысью, в окружении рыцарей и оруженосцев, роскошный поезд. Девушка ещё не успела закончить утренний туалет, поэтому поспешила спрятаться за куст только что распустившейся дикой розы и оттуда наблюдала великолепную кавалькаду. Самый красивый из всех — молодой стройный рыцарь с открытым забралом, подскакал к кусту и сказал нежным голосом:
— Я вижу тебя, я ищу тебя, прелестная возлюбленная. Ах не прячься. Скорее садись ко мне на коня, прекрасная невеста Орла!