Там она мельком увидела Риту, которая выходила в коридор. Подумав, что Рита, наверное, что-то забыла на кухне и пришла это забрать, Шарлотта подошла к раковине вымыть руки. Она хотела открыть горячую воду, но тут рука ее застыла в воздухе. На кухонном столе стояли четыре бокала, из которых пили женщины, — четыре сверкающих, чистых бокала.
Шарлотта нахмурилась. Неужели Рита возвращалась на кухню только для того, чтобы вымыть посуду? Конечно, нет, тем более она с самого начала знала, что в доме есть горничная. С другой стороны, Рита могла вернуться как раз поэтому. Вдруг она старается быть полезной — еще один шаг к примирению.
Шарлотта пожала плечами (все возможно), вымыла и вытерла руки, затем взяла бокалы, которые собиралась отнести в столовую. Задумавшись, что делать с полупустой бутылкой вина, которую Мими оставила на кухонном столе, она услышала, как открылась и закрылась задняя дверь. Она повернулась и увидела входящую Джун.
— Это всего лишь я, — Джун засмеялась, пробегая по кухне. — Как всегда, опоздала, — добавила она, обернувшись.
Интересно, эта женщина никогда не пользуется парадным входом? — задумалась Шарлотта.
Она решила не добавлять вино, принесенное Ритой, к тем трем бутылкам, которые были приготовлены для фуршета. Рита сказала, что это любимое вино Мими, поэтому Шарлотта решила, что Мими захочет приберечь его для себя.
Когда она расставляла бокалы в столовой, в гостиной раздался резкий стук молоточка Мими.
— Объявляю собрание открытым, — Мими опять стукнула молоточком. — Леди, пожалуйста, начнем. Нам сегодня нужно решить много вопросов.
Жужжание стихло.
— Да, Рита? Ты хочешь что-то сказать? — спросила Мими.
— Во-первых, я хочу извиниться перед членами общества за свое поведение в пятницу. Мне нет оправдания, и я действительно прошу прощения. — Раздался тихий ропот, затем Рита продолжила: — Во-вторых, я хочу внести предложение: давайте продолжим дискуссию о том, какая из благотворительных организаций получит прибыль от нашей ежегодной осенней ярмарки.
Ропот стал громче.
— Я поддерживаю это предложение, — прозвучал еще один голос.
Жужжание усиливалось, и Мими начала стучать молоточком.
— Но… но мы уже приняли решение по этому вопросу! — закричала она. В комнате мгновенно наступила тишина.
— В таком случае, — произнесла Рита, — я вношу следующее предложение: пожертвуем доход от продажи растений новому женскому приюту, а не плантации Герберта.
— Поддерживаю, — отозвалась, несомненно, Карен.
— Сколько «за»? — спросила Рита. — Один, два, три… — она вслух считала голоса. — Десять «за» и шесть «против». Победа за женским приютом.