— Каллео, леди Пирсон согласилась поужинать со мной. Предупреди шеф-повара.
— Непременно, саиб, — ответил слуга, слегка склонив голову. Он хлопнул в ладоши, и перед ним появились два лакея в темно-голубых ливреях.
Этот громкий хлопок заставил Кэролайн очнуться, и волшебный туман, которым окутал ее Джеймс Феррингтон, рассеялся. Их пальцы больше не соприкасались. И тут Кэролайн поняла, что она согласилась поужинать с мужчиной, которого едва знает. А ведь она пришла в его дом одна, без компаньонки.
Ее охватила паника, но… когда Феррингтон, повернувшись к ней, улыбнулся лениво-добродушной улыбкой, она моментально успокоилась. Он был просто великолепен. Такого сильного, мужественного и красивого мужчину ей еще никогда не доводилось встречать. Кэролайн почувствовала, что испытывает к нему сильное, почти непреодолимое влечение. «В конце концов, это — деловой визит» — напомнила она себе. К тому же она уже не молоденькая, неопытная девушка. Она сможет справиться с волнением.
Джеймс стоял, прислонившись к двери. Ему нравилось смотреть на нее. В прекрасных глазах, как в зеркале, отражались все ее чувства — и нерешительность, и неуверенность, и сомнение. «Она либо авантюристка, либо великолепная актриса. Нет, пожалуй, для авантюристки она слишком робка и застенчива», — подумал Джеймс. Ему пришлось призвать на помощь все свое обаяние для того, чтобы уговорить ее остаться. Его удивило то, насколько важным оказалось для него получить ее согласие.
Впервые в жизни ему пришлось, что называется, добиваться согласия женщины. Обычно представительницы слабого пола сами вешались ему на шею.
— Вы любите карри? — спросил он.
— Я никогда не ела ничего подобного.
— Я пристрастился к карри, когда жил на Востоке. Мой шеф-повар готовит великолепный карри. Вы обязательно должны его попробовать.
— Да, я согласна с вами. Мне непременно нужно попробовать это блюдо, — сказала Кэролайн и улыбнулась ему удивительной, немного застенчивой улыбкой.
Джеймс почувствовал, как его сердце сжалось от сладкой боли. Такого ему еще никогда не приходилось испытывать.
Поймав себя на том, что он смотрит на нее, разинув рот, Феррингтон выпрямился и отошел от двери.
— Надеюсь, вы не будете возражать против того, чтобы поужинать раньше обычного времени. Когда я ужинаю один, то всегда делаю это раньше принятого в Лондоне времени — в половине седьмого или в семь часов.
— Для меня это вполне приемлемо. Я часто ложусь спать в девять часов, — сказала Кэролайн и тут же покраснела.
«Господи, зачем я посвящаю его в такие интимные подробности?» — подумала она. Увидев легкий румянец на ее щеках, Джеймс вспомнил нежно-розовый цвет облаков перед заходом солнца. «Похоже, она говорит вполне искренне. По крайней мере, на опытную кокетку она не похожа», — решил он.