– Евгения Максимовна? – спросила он меня. Голос бесстрастный, по лицу ничего не понять, только в глазах легкая тревога и интерес.
– Верно, – подтвердила я.
– Ваш коллега мне все рассказал, – я поняла, что речь идет о Димке. – Пройдемте со мной.
Звонко цокая каблуками, я зашагала за сопровождающим: через гостиничный холл, по служебному коридору. Наконец он толкнул дверь с табличкой «Управляющий»: «Проходите!»
Я вошла в просторный кабинет, залитый ярким электрическим светом, обвела четверых присутствующих мужчин взглядом: двое в штатском, один в форме, от окна ко мне повернулся четвертый.
– Димка, – сразу подобрела я.
– Жека! Как ты? Все в порядке? Знакомься… Местный оперуполномоченный Александр Константинович, следователь по особо важным делам…
Я не запомнила ни одного имени. Я просто не слушала Димку. Сейчас мне больше всего на свете хотелось кинуться приятелю на шею и рассказать ему все-все. Про то, что я пережила за эти три дня. Про то, в каком страхе жила. И про то, как я безумно боюсь за свою дорогую тетю Милу. Но пришлось сесть в кожаное кресло у окна, для протокола ответить на все вопросы и на трезвую голову, как и положено, обсудить дальнейший план действий.
– Созвонилась с Кравцом?
– Он не отвечает, я оставила голосовое сообщение. Он должен его прослушать…
– Будем надеяться, – кивнул дядька в форме, то ли оперуполномоченный, то ли следователь.
– А если нет? – спросила я.
– Женя, у нас все под контролем, – уверенно произнес Евдокимов.
– Я попыталась найти картину, которую мой попутчик везет в Тарасов. Не смогла.
– Неважно. Если Кравец придет на встречу, то картина и не понадобится. Мы сразу же его арестуем. А на допросе он и его подельники признаются во всем, и картина сразу же отыщется. Нет сомнений. Сейчас главное не картина, главное – поймать наконец этого проходимца!
– Хорошо.
– Женя, возьмите это, – один из людей в штатском сунул мне в руки какое-то устройство – крошечную пуговку с глазком.
– ???
– Прослушка, – пояснил он. – Положите в карман. Место, где будет проходить ваша с Кравцом встреча, безлюдное. Слежку там вести неоткуда.
– Затея опасная, – вклинился в разговор Евдокимов, – мы, несомненно, будем поблизости. Но непосредственно наблюдать за встречей не сможем, будем только слышать весь ваш разговор.
– И как только Кравец появится, – снова подхватил первый мент, – сразу же арестуем его.
Мне еще долго пришлось отвечать на вопросы своих новых знакомых, нервно курить, просить заварить кофе. Только часа через два они наконец ушли, оставив нас с Димкой вдвоем. Тогда я села поближе к приятелю и рассказала ему все, что произошло с той самой минуты, как мы расстались в кафе на Центральной: про похищение и угрозы, про то, как я узнала, что мою тетю захватили, про знакомство с Марком и те три дня, что мы провели вместе, как я люто ненавидела его первое время, как в попытке хоть что-то узнать забралась в машину к шпиону Давыдова, и про убийство Эда, и про смерть Ника. Про все-все-все…