* * *
Димка сидел в кресле, листал свежий выпуск газеты и ждал меня. Его невозмутимость взбесила меня до чертиков. Я включила самую отъявленную стерву, вздернула подбородок, пренебрежительно взглянула на Евдокимова и, пропустив китайские церемонии типа «добрый вечер» и «как дела», с ходу спросила:
– Зачем приехал?
– Жека, нам надо поговорить, – Евдокимов вскочил и засуетился около меня.
Передо мной был мой старинный приятель, такой же, как и всегда, высокий и ухмыляющийся. Он, как всегда, называл меня Жека и критиковал мою привычку курить. Но только я теперь смотрела на него совсем другими глазами.
– Я понимаю твои чувства, но нужно действовать. Нельзя оставлять эту ситуацию просто так, – убежденно говорил он.
Я села в кресло, демонстративно закинула ногу на ногу и закурила.
– И что же ты предлагаешь?
Димка проследил за мной взглядом, сконфуженно помялся и сел напротив меня.
– Мне сказали, что ты отказалась давать показания против Сергеева.
– Какого такого Сергеева? – театрально вскинула я брови.
– Николай Сергеев. Он…
– Он меня очень выручил, – перебила я, расплываясь в самой слащавой улыбке, на которую только была способна. – Меня чуть не убили люди Давыдова, а он пришел мне на помощь.
– Жека, у тебя была запись всего разговора. Где она? – Евдокимов явно начинал терять терпение. – Почему ты не отдала ее нашим сотрудникам?
– Какая запись? – я даже не скрывала издевки в голосе.
– Женька, ты что такое творишь?! Ты хочешь, чтобы это дело было раскрыто или нет?
– Я хочу только одного, – прошипела я, – чтобы мне вернули мою тетю, живую и здоровую!
– Так и будет, Женя. Просто нужно найти Кравца. У тебя был номер его сотового. Дай мне его. Мы попробуем запеленговать по сигналам, которые на него поступают, местонахождение владельца.
Меня определенно начинало мутить, то ли от бессонной ночи, то ли от сигарет. А может, мне просто осточертела наглая физиономия моего приятеля.
Я сделала еще одну затяжку и выдохнула едкий дым.
– Вот оно как… Ты за этим сюда пришел? Чтобы спросить у меня номер телефона Кравца?
– Женя, ты зла, я понимаю, но мы должны быть заодно…
– Боюсь, что в деле поимки Миши Кравца я вам не помощник.
– Но у этого человека твоя тетя!
Это было последней каплей.
Меня передернуло, удерживать на губах притворную улыбку я больше не могла и, едва скрывая раздражение, процедила:
– Я писала заявление в полицию о похищении моей тети?
– …
– Вот и не надо тогда лезть в мои дела. Сама как-нибудь разберусь. Извини, что заставила тебя приехать в такую даль из Зеленограда. И прощай, – выговорив последнюю фразу, я поднялась с кресла и, звонко цокая каблуками, пошла вон из гостиничного холла. Видеть Евдокимова я больше не желала.