Будильник зазвонил в шесть, но Спенсер не проснулся. Я встала, поставила будильник на семь, оделась, поцеловала его в лоб и вернулась в гостиную.
Мне предстоял трудный день. Я приняла душ, сделала кое-какие дела и просмотрела свои заметки. В девять пятнадцать мне предстояло интервью с Бонни Керк, продюсером новостей, которая была уволена из «ДБС» в прошлом году. Я доехала на такси до Восьмой авеню, прошла по улице от Медисон-сквер, зарегистрировалась и прошла в здание.
Бонни Керк смерила меня напряженным взглядом, который бывает у всех, когда идут плохие новости. Она спросила, не возражаю ли я, чтобы мы поговорили «в специальном кабинете для переговоров», и, когда я отказалась, то в мгновение ока очутилась на лестничной площадке, где глубоко затянулась сигаретой и села на ступеньку, чтобы начать разговор.
— Мне кажется странным, что вы пишете статью о Касси, — сказала она. — Обычно она делает все возможное, чтобы остаться в тени. Касси знает, что вы собираетесь писать о ней?
— Да, — подтвердила я.
— Гм, значит, у них какие-то неприятности.
Мои брови взлетели вверх.
— Это единственная причина, по которой Касси могла согласиться. То есть она считает, что иного выбора нет. Чтобы поднять свой рейтинг, как вы понимаете. — Подперев подбородок, она глубоко затягивалась.
— Думаю, она хочет помочь каналу раскрутить новую программу. Итак, начнем, — сказала я, доставая диктофон и тем самым давая понять, что мы можем приступить к беседе.
Я сидела на ступеньку ниже, развернувшись лицом к Бонни. Сейчас я чувствовала уверенность. Чувство уверенности в своих силах появилось у меня вместе со Спенсером. Я улыбнулась про себя. Ночь была чудесной. Спенсер — прекрасный мужчина. У меня прекрасная работа. Жизнь хороша!
— Может, начнем с самого начала? Какую работу вы выполняли на «ДБС»?
— Главного продюсера вечерних «Новостей».
— И что входило в ваши обязанности?
— Отслеживать второстепенные новости, которые мы передавали как в Нью-Йорке, так и через наши филиалы.
— И как долго вы проработали на «ДБС»?
— Десять месяцев.
— Недолго.
— Недолго, — согласилась она и раздавила каблуком брошенный окурок.
— И вы ушли?
— Меня ушли. — Она рассмеялась. — Но я успела сказать, что о них думаю.
— И что же вы сказали?
— То, что Александра слишком высокого мнения о себе. — Она глубоко затянулась новой сигаретой. — Ничего невозможно сделать на «ДБС» без того, чтобы Александра не заглядывала через плечо, не проверяла материал, не критиковала всех и вся, а если материал хороший — каковым он был у большинства из нас, — честь и хвала ей.