Особняк с видом на безумие (Андреева) - страница 58

Наверное, сумасшествие все-таки заразно. У Димки есть пара приятелей, с которыми он вместе заканчивал институт. Выбрав специализацией психиатрию, они успешно свихнулись сами. От одного ушла жена, не выдержав маниакальной подозрительности в несуществующих изменах с детсадовского возраста, другой сам сбежал от семьи, поселившись в глухой тайге. Постоянное общение с себе не подобными приводит к печальным результатам.

Я поняла это и на своем примере. Случилось сие событие еще в доперестроечный период – в эпоху разгара коммунистических идей, субботников и социалистического соревнования. Ко мне в отдел пришла худенькая симпатичная женщина – проконсультироваться по вопросу законности лишения ее прогрессивки, иными словами, премии за квартал. Начала она с того, что ее преследует руководство предприятия – естественно, за правду. Вот тут-то и выяснилось, что бедную женщину ни штык, ни пуля не берет, не говоря уже о всяких там ядах, которые систематически подсыпают ей даже в столовой. Спокойной жизни нет и дома – плакаты с различного рода угрозами встречают ее уже по дороге с работы. У себя под подушкой она каждую ночь находит окровавленные ножи, которыми ее терзают… Словом, я оказалась сообразительной и поняла, что у женщины, что называется, не все дома. Успокоила ее как могла, заявив, что с ее мучителями разберемся с помощью милиции. Теперь она может работать и спать спокойно. Довольно улыбаясь, женщина ушла.

Начальник отдела кадров подтвердил мои худшие опасения – даму взяли на работу машинисткой, не зная, что она состоит на учете в психдиспансере. Уволить ее, к сожалению, нельзя.

Я вздохнула, пожалев бедняжку. Кто ж знал, что жалеть следовало себя? Она, несчастная, принялась бегать ко мне каждый час со своим рассказом, всегда начинавшимся с одного и того же места и в строго определенной последовательности. До конца рабочего дня я еще как-то продержалась. Но утром все началось сначала… Я стала прятаться в соседнем кабинете. Девчонки закрывали его на ключ. Но она прибегала снова и снова… На третий день я пообещала директору переехать к нему в кабинет с рабочим столом и документами. Мой решительный вид, трясущиеся руки и подергивающаяся голова убедили его в твердости моих намерений. В результате была вызвана скорая психиатрическая помощь из «Кащенко». Врач попросил задержать больную разговорами у меня в кабинете, поскольку процесс доставки душевнобольных людей в клинику сопровождается определенными трудностями…

Полтора часа я добросовестно выслушивала безумные бредни, считая их ничтожной платой за избавление. Прибывшая бригада психиатрической помощи сразу же встала в тупик. Я их потом поняла и простила. Представьте себе следующую картину: сидят две женщины одинакового возраста напротив друг друга. Одна из них со спокойным мирным лицом – оно стало таким буквально за доли секунды, как только люди в белых халатах появились на пороге. Вторая – с красной, покрытой пятнами физиономией, бегающими глазами и несвязной речью. Обболтав весь язык уговорами бедняжки не пугаться мести руководства, я на вопрос врачей: «Что случилось?», выдала полную версию об изощренном преступлении администрации нашего предприятия в отношении несчастной Марины Михайловны. Глаза предводителя бригады слегка затуманились: он устал приглядываться – то ко мне, то к ней. В конце концов спросил напрямик, кто из нас Марина Михайловна. Наивный человек! Мы моментально указали друг на друга. Он переменил тактику и вкрадчиво поинтересовался, где спрятан окровавленный нож преступников? Что меня заставило заткнуться в этот решающий момент, не знаю. Судьба Ефимову хранила… Поэтому честный и прямой ответ: «под моей подушкой» прозвучал из уст Марины Михайловны. На этом можно было бы и перевести дух, ан нет! Санитары по указанию врача резво шагнули к больной. И тут она, проявив редкостную прыть и сноровку, легко маханула через стол и намертво вцепилась в меня. Дикие вопли огласили окрестности родного предприятия: «Не отдавайте меня!!! Миленькая, ну пожалуйста!!! Не отдавайте!!! Я не хочу в больницу-у-у-у!!!» Трое амбалов в белых халатах не могли оттащить болезную от меня. Я, не будь дурой, вцепилась в кресло так, как и утопающий не хватается за соломинку. В итоге мы вместе выехали из-за стола, благополучно застряв в дверях. Синяки у меня не проходили до-олго…