— Диктуй адрес, — мрачно произнесла Джейн, нащупав в сумке ручку и блокнот.
Эмили уже дала отбой, а Джейн все прижимала трубку к уху, слушая короткие гудки и размышляя, что ей теперь делать. Как передать Ирвину сообщение сестры, не привлекая ничьего внимания. Пребывая в расстроенных чувствах, она не услышала щелчка в трубке, раздавшегося, когда где-то положили трубку параллельного аппарата.
Ни о какой работе теперь думать она была не в состоянии. Так Джейн просидела до того момента, как проснулась Бесс, и даже тогда не смогла полностью отвлечься от тяжелых мыслей, отвечая невпопад на вопросы девочки. Лишь приход Оливии заставил Джейн взять себя в руки и попытаться вести себя как обычно.
Но весь оставшийся вечер она вздрагивала каждый раз, когда Оливия обращалась к ней, хотя это случалось нечасто. Джейн отметила, что сегодня Оливия выглядит особенно усталой, безвольной и пассивной. На всякий случай Джейн спросила у нее, как та себя чувствует. Оливия внимательным и долгим взглядом посмотрела на нее и ответила, что просто немного устала на работе. Джейн на минуту даже показалось, что в ее усталых глазах промелькнул укор. Умом она понимала, что во всем виноваты ее богатое воображение, чрезмерная впечатлительность и нечистая совесть, но от этого легче не становилось.
Бесс крутилась вокруг усталой матери, пересказывая все, что она делала и что узнала за этот день. Оливия слушала вполуха и кивала невпопад. Чтобы отвлечь девочку, Джейн предложила ей подняться в детскую и немного порисовать.
Таким маневром она убила двух зайцев: предоставила Оливии возможность отдохнуть от ребенка, а себя избавила от угрызений совести, которые особенно сильно терзали ее в присутствии жены Ирвина. Джейн достала бумагу, краски и кисточки из шкафа и позволила Бесс в процессе творчества художественно перемазаться с ног до головы.
В ожидании прихода Ирвина она вся извелась. Больше всего Джейн боялась, что тот придет слишком поздно и она не сможет ему передать сообщение от Эмили.
К счастью, в тот вечер Ирвин вернулся домой раньше обычного. Бесс первой увидела машину отца, поворачивавшую к дому. Девочка издала радостный вопль и выбежала из комнаты. Джейн поспешила за ней. Ирвин остановил машину перед гаражом и, выйдя из нее, о чем-то говорил с соседом.
Бесс маленькой обезьянкой висела на отце, мешая ему разговаривать и рискуя перемазать его в краске, которой была заляпана вся ее одежда и руки. Ирвин со смехом отлепил ее от себя и поставил на землю, запретив снова карабкаться по себе до тех пор, пока она не приведет себя в порядок. Девочка с большой неохотой подчинилась и стала нарочито медленно подниматься на веранду, громко вздыхая от такой несправедливости. Подоспевшая в эту минуту Джейн извинилась за то, что не досмотрела за Бесс. Если бы не сосед, свидетель этой сцены, ухмылявшийся через забор, Джейн могла бы прямо сейчас воспользоваться удобным случаем и рассказать Ирвину о звонке Эмили. Бесс уже ушла в дом, и причин оставаться на улице у Джейн не было. Она поспешила за девочкой и, проходя мимо Ирвина, тихо произнесла: