Кроме нехватки сил и средств, был ещё и фактор времени. Тамеичи Миязака вылил на разгорячённые победами головы японских генералов ведро холодной воды, заявив, что он не исключает возможность создания американцами своих собственных излучателей, причём в ближайшем будущем. «Было бы большой ошибкой недооценивать гайкокудзинов, – сказал создатель «оружия богов». – У них есть и талантливые учёные, и промышленные мощности, и природные ресурсы. И есть ещё шпионы и предатели, и разного рода случайности, а если секрет Меча Богини перестанет быть секретом, я не уверен в нашей окончательной победе. И поэтому нам надо убить нашего главного врага прежде, чем он сумеет противопоставить нам равное оружие».
Любому другому высказанное вслух сомнение в победе империи Ямато обошлось бы дорого, но к словам «Великого Тамеичи», Того-Кто-Указует-Путь и Облекает-Плотью-Слов-Невысказанные-Мысли-Божественного-Тенно, военные прислушались: кто может знать о боевых излучателях больше, чем их творец-изобретатель? И если он допускает возможность того, что подобное оружие появится у янки, значит, у него есть на то серьёзные основания.
Слова Миязаки подвели черту под всеми спорами относительно плана ведения войны и направления следующего удара. Направление было окончательно определено, и в конце сентября 1945 года японские боевые корабли и самолёты появились у берегов Калифорнии и Орегона.
* * *
Осеннее утро было замечательным: умиротворённое голубое небо, солнце, не жгучее, ласковое, тёплый ветер, зелень холмов, синеющие вдали горы. «Рай, да и только, – подумал Лион, садясь в свой новенький «бьюик», блестевший чёрным лаком, – особенно после ада фашистской Германии, откуда мне удалось вырваться, чтобы не быть сожженным на одном костре вместе с моими книгами. А в Городе Ангелов действительно живут ангелы женского пола, достойные обожания за то наслаждение, которое они дарят мужчинам».
Он поднял глаза. Окно на втором этаже было приоткрыто, ветер шевелил занавеску, за которой (Лион был в этом уверен) стоит она, стоит и смотрит на него, провожая взглядом. «Жизнь прекрасна и удивительна, – думал Фейхтвангер, – особенно когда ты богат, знаменит и не настолько стар, чтобы женщины перестали обращать на тебя внимание. Да, женщины, мёд и яд, цель и средство, наслаждение и мука…».
Лион Фейхтвангер, писатель с мировым именем, с ноября 1943 года обосновавшийся в США, в пригороде Лос-Анджелеса, на вилле «Аврора», купленной за бесценок благодаря энергии и предприимчивости его жены Марты (и очень кстати подоспевшему гонорару Лиона за роман «Братья Лаутензак») был заядлым эротоманом