Чужая боль (Изюмский) - страница 94

И насмешливо Добавил:

— Почтительный поклон Пантелею Кузьмичу.

…А на следующее утро у входа в класс меня поджидал Грачев. Придвинулся боком, не поднимая головы, спросил тихо:

— Можно… в класс!..

— Можно, если не будешь мешать.

Он поднял глаза, в них промелькнула искорка бесенка.

— А сели буду!

— Пеняй на себя!

Он довольно улыбнулся, словно именно этот ответ больше всего устраивал его и иного он от меня не ждал.

Сидел Грачёв на уроке как шелковый, и все в классе работали, а когда мальчишка сбоку от Грачева завозился, он зашипел с угрозой:

— Тишь, ты! У Степана Ивановича горло устало…

…Может быть, вам любопытно узнать, как дальше сложились у меня отношения с Грачевым! Представьте — друзьями стали. Вечно он крутился в физическом кабинете, домой ко мне приходил… Конечно, были опять и срывы и взлеты. Всякое бывало… Но — выпрямили парня.

Вот вам и трудный случай…

И, поверьте, рассказал я вам, молодым воспитателям, о нем не для оправдания своего педагогического греха молодости — право же, нет! — а для того, чтобы вы никогда, понимаете, никогда не давали в обиду свое человеческое достоинство, твердо отстаивали его.

Потому что уверен: гуманность — это и решимость не отступать перед наглостью хулигана.

Когда комсомольцы создали отряд «школьной легкой кавалерии», одним из первых подал в него заявление Виктор Ремарчук из седьмого класса.

Он, правда, еще не был комсомольцем, но в заявлении на имя совета командиров писал: «Хочу вести борьбу с нарушителями порядка».

И надо сказать, «кавалеристом» Ремарчук оказался отменным. Его темную жестковолосую голову, подтянутую фигурку с повязкой «ШЛК» на рукаве, встречали в школе всюду. Он привел в штаб не одного злостного нарушителя, а в журнале отряда можно было прочитать вписанное его решительным скачущим почерком: «Задержан за классическую борьбу», «Вылез одной ногой из окна»…

Кострикова же из шестого «А» была приведена даже за то, что «презрительно смотрела на члена ШЛК в увеличительное стекло». Понимаете! Невооруженным глазом разглядеть не могла, так стекло наводила!

В боевом штабе, конечно, принимали оперативные меры: кого фотографировали, о ком сообщали в газете «Говорит штаб легкой кавалерии», а то ограничивались устным внушением; об иных же писали домой или на производство, где работают родители, и тогда под письмами стояли подписи командира отряда или секретаря комитета комсомола.

Однажды патруль Ремарчука в перемену обнаружил в пятом классе под партой промокашку. Ремарчук, поджав губы, сказал патрульному:

— Запиши четверку за сор под партой.