– Присаживайся, – указал Семен на плетеную мебель и пошел к запасному выходу.
Он вернулся быстро с какой-то большой книгой. Дима даже не успел сесть.
– Ты садись, садись. В ногах-то правды нет.
«Ее ни в чем нет», – хотел сказать Сысоев, но передумал. В конце концов, он зашел сюда, чтобы извиниться, а не искать правды. Хотя…
– Вот смотри.
Семен открыл книгу и повернул к Диме. Это был фотоальбом.
– Вот здесь ей три.
Сначала Дима не понял, о ком речь. Но когда посмотрел на черно-белое фото и подпись под ним, понимание пришло само. Под снимком пухленького личика с красивыми большими глазами значилось: «Вера – 3 годика».
* * *
Дима был ошарашен. Мошенница и Вера были похожи друг на друга как две капли воды. Почему? Почему все так? Либо он видел призрака, либо Семен лжет. Дима склонен к более рациональному ответу. То есть Семен его обманывал от начала и до конца.
Дима продолжил молча листать альбом, вскользь просматривая снимки незнакомых ему людей. Бред. Чтобы поймать его на лжи, нужно что-то… Нет. Ну нельзя же сказать ему: а не мог бы ты отвести меня к ее могиле? Нельзя. Хотя как последний вариант вполне сгодится. Не сейчас. Вдруг в череде незнакомцев Дима разглядел что-то знакомое. Он всмотрелся. Блузка с подплечниками, лосины и взъерошенная мочалка на голове. Это была та самая тетка из избушки на курьих ножках. Тетя Вера, путешественница во времени, привет из 80-х.
– Это кто? – спросил Дима, развернув альбом к Семену.
Семен Макарович опустил со лба очки на переносицу и всмотрелся в изображение.
– А это Верка. Сестра моя двоюродная. Непутевая.
– Почему непутевая?
– Да влезала она в разные истории.
– Вы сказали: «влезала»?
– Да. Из последней мы не смогли ее вытянуть. В 86-м ее зарезали. Ей было всего двадцать четыре. Убийцу так и не нашли. Труп лежал в заброшенном доме, там, за кукурузными полями. По всему было видно, что у них там была попойка. Вот что странно: один стакан был перевернут вверх дном, а отпечатки с него вытерты.
У Димы внутри все похолодело. Она там жила. Черт возьми! У него затряслись руки. Альбом не выдержал такой тряски и выпал.
– Что с тобой, Дима?
– Нет, ничего. – Он взял себя в руки, поднял альбом и положил его на стол. – Все хорошо.
– Это случилось за пару дней до рождения Веры, племяшки. Говорил я им, нельзя называть девочку именем усопшего, да еще и жившего как паразит человека. Не послушали. Через двадцать четыре года маленькой Веры не стало.
Почему он сказал: «маленькая Вера»? Какие-то ассоциации с фильмом?
…мама, мамочка, давай…
– То, что она вместе с именем унаследовала от тетки и ее отношение к жизни, так не раздражало, но мне было неприятно каждый день видеть ее с новым ухажером. Я ей нашел мужа. Сашка только из армии пришел. Красавец, спортсмен…