– Эй, эй, гражданин лейтенант! Да вы что, глаза дома оставили?! – услышал я перед собой насмешливый окрик. На моем пути с ружьями на плечо возникли несколько солдат во главе с сержантом.
«Патруль», – с тоской осознал я.
– Уж не пьяны ли вы, гражданин лейтенант? – не унимался ветеран с сержантскими нашивками на радость ухмыляющимся подчиненным.
– Оставьте свой идиотский тон! – вспыхнул я. – Вы разговариваете с офицером!
– Ишь ты! – Начальник патруля нахмурился, однако стал во фрунт. – Прошу извинить, гражданин лейтенант, соблаговолите предъявить документы.
Я протянул стражу порядка документ, полученный у принца Конде. В его подлинности можно было не сомневаться, лишь в графе «особые приметы» текст был аккуратнейшим образом выведен и вписан новый. Мне вдруг подумалось: не голландский ли художник ван Хеллен по наущению принца не столь давно потрудился над его изготовлением? Эта мысль заставила меня улыбнуться.
– Ну-ка присвети! – скомандовал одному из подчиненных сержант и начал читать по слогам. – Виктор Арно, ага, из восьмого конно-егерского полка. Штаб генерала Журдана. – Сержант на миг задумался, потом обернулся и крикнул: – Эй, Марк, иди-ка сюда, тут из твоего полка офицер!
Я увидел, как открылась дверь ближайшего дома. Оттуда слышался хохот, крики и остро пахло ваксой, которой начищают сапоги нижние чины.
– Чего тебе, Жорж?
– Говорю, офицер из твоего полка, Виктор Арно.
Тот, кого сержант назвал Марком, приблизился.
– Да что-то я такого не помню…
Мысль заработала в тревожном режиме.
– Да и я вас не помню, гражданин. – Мои брови сурово опустились и сошлись на переносице. – Из какого эскадрона?
– Э-э-э, гражданин лейтенант! Здесь вопросы я задаю. Так что же, Марк, не видал такого молодца?
– Нет вроде.
– Может, и не видал, – примирительно начал я. – Не забывайте, я – адъютант генерала Журдана.
– Адъютант… – Начальник патруля с подозрением осмотрел мою фигуру. – А сдайте-ка вы, гражданин адъютант, сабельку да пройдите за нами. Пусть наш капитан сам решает, кто вы на самом деле. – И он протянул руку к моему оружию.
Будь на моем месте настоящий Виктор Арно, он бы, вероятно, хоть и с негодованием, но повиновался. Однако у меня совсем не было резона привлекать внимание неведомого капитана к своей не очень скромной персоне. С другой стороны, сопротивление патрулю грозило лейтенанту Арно суровым дисциплинарным взысканием, мне же – расстрелом.
– Что ж, – ледяным тоном заявил я, делая шаг вперед и отодвигая сержанта, – идем к вашему командиру!
– Ну так, а са… – закончить он не успел.
Отпечаток сабельного эфеса надолго лег вычурным темным рисунком на его скулу. Удар в промежность одному, плашмя по голове клинком – второму. Я рванулся вдоль по улице, петляя, как потревоженный заяц. Улепетывать с ножнами, бьющими по бедру, оказалось чертовски неудобно.