Филиппа всегда уверяла, что любит его. Поэтому и не согласилась предоставить ему свободу, когда он просил об этом. Стало быть, нужно покориться неизбежности. Нужно смириться и постараться сделать Филиппу счастливой.
С неожиданной страстностью Ричард заключил ее в объятия.
– Я так рад, что мы назначили день свадьбы, – торопливо проговорил он. – Хватит неопределенности!
Оказавшись в его объятиях, Филиппа взглянула на него почти с ужасом. Все, чего она добивалась, исполнилось, но радости победы не было. Как долго он отказывал ей в подобной страстности! Как это ее унижало!… Что же с ним произошло?
– Ты сегодня какой-то другой, – сказала она, слегка отстраняясь. – Что это на тебя нашло, Дик?
Он обнял ее за плечи.
– Разве я другой?
– Тебя словно подменили. Со стороны может, и правда, показаться, что ты хочешь на мне жениться.
Он чуть покраснел.
– Господи, к чему эти разговоры?
– А зачем скрывать правду? Ведь месяц назад ты не хотел на мне жениться.
– Я передумал.
– Очень мило с твоей стороны, – язвительно усмехнулась Филиппа.
– Давай забудем о прошлом, – сказал Ричард. – Через месяц мы поженимся, и все пойдет как надо. Я понимаю, что обидел тебя…
– Только не нужно извиняться! – отрезала она.
– А ты все еще хочешь выйти за меня? – спросил он.
В этот момент она еще не была готова сказать «нет» и поэтому сказала «да».
– Но я бы предпочла выйти замуж за человека, который страстно в меня влюблен, – прибавила она.
Он снова сжал ее в объятиях.
– Ты так прекрасна, Филиппа, что можешь свести с ума любого мужчину!
– Я бы не хотела иметь в мужьях человека, который любит другую женщину, – продолжала она.
У него на скулах заходили желваки.
– С прошлым покончено, – сказал он. – Давай обо всем забудем.
– Действительно покончено?
– Да.
– С каких это пор?
– Господи, не будь такой дотошной, Филиппа! – взмолился Ричард. – Лучше поцелуй меня. Будь со мной доброй… Скажи, что любишь меня… Скажи, Филиппа!
– Ты сегодня как безумный, – проворчала она.
– Может быть, – согласился он. – Но давай вместе сойдем с ума! Раньше мы были такими чужими друг другу…
Она слегка повела красивыми плечами и позволила ему поцеловать себя. Потом сама ответила на поцелуй… Она умела ответить страстью на страсть, но нежность ей вообще не была свойственна… Мужчина, измученный душой, обнимал лишь ее красивое тело. У нее просто не было сердца… Никогда Филиппа не сможет сделаться для него такой близкой и дорогой, какой была для него Кэра…
Сжимая в объятиях Филиппу, Ричард все равно думал о Кэре. На память пришли строки из поэмы Доусона:
Кончен бал, погасли свечи.